Моё пост-имаго

– Но ты ведь не Джеральдин, – веско заметил Джонатан, и осуждающий взгляд супруги чуть потеплел.

– Что ж, – сказала Марго, – ясно, почему его не покупали. Этот Малыш Кобб выглядит так, что, наверное, при одном только взгляде на него в слезах начинали биться не только дети, но и их благочестивые мамаши из Клуба благочестивых мамаш.

Марго относилась с изрядной долей снисхождения к высокомерным габенским дамам, которые неукоснительно и до боли дотошно следуют всем-превсем правилам, ходят, высоко задрав нос, читают прочим лекции и мнят себя не менее чем профессорами по предмету «Воспитание чада. Академический курс». Она считала, что внутри у этих женщин живут подлинные плутовки, которых те сами стыдятся и всячески скрывают. Марго изо всех сил пыталась не походить на них, поэтому временами была с Калебом мягка, позволяла ему иногда просто побыть ребенком, в отличие от тех матерей, что либо пылинки сдувают со своих детей, либо с младенчества пытаются воспитать из них идеальных механических автоматонов. Ее старшая сестра Джеральдин, к слову, была как раз из последней категории, и отчасти поэтому их с Марго отношения напоминали натянутую ниточку, которая могла порваться в любой момент. Все усугублялось тем, что Джеральдин искренне не любила Джонатана и его склонную к непоседливости, рассеянности и некоторому авантюризму натуру. Впрочем, отчасти именно за все эти вещи сама Марго его и любила. Притащить домой жуткую пыльную игрушку, сделанную, вероятно, намеренно, чтобы пугать, мог догадаться лишь Джонатан; и Марго вдруг поймала себя на том, что совсем не злится на супруга, а, наоборот, считает его выходку хоть и глупой, но в чем-то даже забавной.

– Папа, держи! – Калеб вернулся со щеткой.

– Ну что, Малыш Кобб! – театрально провозгласил Джонатан, нацеливая щетку на куклу, словно револьвер. – Я вызываю вас на чистильный бой! Это дуэль, сэр! И она продлится до тех пор, пока вы не будете вычищены как следует!

Калеб рассмеялся, и Джонатан принялся возить щеткой по одежде куклы, по ее здоровенной голове и топорщащимся волосам. Пыль поднялась на всю гостиную.

Калеб расчихался, а Марго возмущенно завопила, чтобы Джонатан чистил «это чучело» в прихожей, поэтому никто не услышал, как чихнул Малыш Кобб.

– Нас выгоняют! Нас выгоняют! – с деланым ужасом воскликнул Джонатан, и Калеб снова рассмеялся.

– Вот именно! – задорно сказала Марго. Порой Джонатан подавал сыну не лучший пример, но он всегда мог его рассмешить, он был добрым человеком, и, глядя, как он несет Малыша Кобба в прихожую на руках, будто короля, распевая песенку «Важные персоны – дырявые кальсоны», а Калеб прыгает вокруг и подпевает, ее сердце наполнилось нежностью.

– Ой, пироги! – воскликнула Марго и ринулась к печи…

Вскоре пироги заняли почетное место на столе, а Малыш Кобб был приведен в какой-никакой порядок и усажен на стул в гостиной.

Калеб взял куклу за руку. Малыш Кобб чуть накренился, и внутри у него что-то громыхнуло.

– Должно быть, какая-то деталь отвалилась, – сказал Джонатан и добавил, тихонечко обращаясь к Марго: – Мистер Гудвин, хозяин лавки, кажется, был рад избавиться от этой куклы. Видимо, она сломана.

Последнее мальчик услышал.

– Нет! Она не сломана! Она хорошая!

– Утром я посмотрю. Может, получится приклеить то, что там отвалилось.

– Можно я с ней пока поиграю? Ну пожалуйста! Я недолго! Честно! Совсем немножко!

– Уже так поздно… – начала было Марго.

– Ну пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!

Джонатан и Марго переглянулись.

– Ну ладно, – сказала Марго. – Но как только я велю тебе идти спать, ты тут же гасишь свет. Договорились?

– Да-да!

– Хорошо. Джонатан, отнеси Малыша Кобба в комнату Калеба. Он слишком тяжелый.

Подмигнув ей, Джонатан поднял куклу на руки и направился к лестнице, декламируя хриплым голосом старого морского волка:

– Мы отбываем в дальнее плавание, до самой детской! Задраить люки! Поднять перископы! Покормить мышей!

– Каких еще мышей? – со смехом спросил не отстающий Калеб.

– Всяких мышей! Голодных! – веско заметил Джонатан, и они скрылись на втором этаже…

Когда он вернулся в гостиную, Марго обняла и поцеловала его.

– Ты молодец, – сказала она. – Он так счастлив. Кто бы мог подумать, что этот странный Малыш Кобб станет таким замечательным подарком.

Джонатан улыбнулся и поцеловал жену. Он и сам был рад, что мистер Гудвин оказался неправ, а вся его теория о подарках, купленных в последний момент, не стоила и выеденного яйца.

– А какой пирог вкусный? – спросил он и втянул носом душистый аромат, висевший в гостиной. – С рыбой? Или с грибами?

Марго поглядела на него с наигранной обидой.

– Они оба вкусные! – заявила она.

В детской горел камин. Тени от огня танцевали на стенах и потолке, вырисовывая на них таинственные узоры, похожие то ли на птичьи когти, то ли на вязь причудливого языка. Шторы были задернуты. За окном бушевал туманный шквал, и сирена потонула в нем, как в мешке.