Модификаты

— А что, нам есть куда еще пойти? — насупившись, спросил Арни. — Какой смысл дергаться, когда здесь мы в полной безопасности?

— Как мы можем быть в этом уверены? Что, если это совсем не так? Вдруг мы и сами под угрозой, и местных подставляем своим присутствием?

— Успокойтесь, София, — примирительно произнес Джеремая, погладив меня по плечу. — Вряд ли это так.

— Почему? — Несмотря на то, что прикосновение дока было сугубо дружеским, почувствовалось оно каким-то неуместным. — Потому что все вокруг твердят, что на их сокровенной земле нас никому не найти и не достать? У нас есть этому какие-то подтверждения? Полагаться на слова людей, плохо понимающих, с какой опасностью в лице наших соплеменников и их оружия им придется столкнуться, по меньшей мере легкомысленно и безответственно с нашей стороны.

— София, пока мы не заметили никаких признаков преследователей, что само по себе показательно. Не замечено ни летающих транспортов, даже издали, ни дронов-шпионов. О каком-либо присутствии наземных команд здешние охотники тоже не упоминали. Ничего, София, — терпеливо стал объяснять мне Питерс. — И все мои приборы, которые я прихватил с собой, не функционируют с того времени, как мы пересекли ту речку. Научных объяснений этому нет, но мы имеем все основания надеяться, что выследить нас при помощи технических средств не представляется возможным. И все вокруг утверждают, что физически проникнуть сюда, без специального разрешение местных матриархов тоже нереально.

— На мой взгляд, это не является достаточной гарантией для того, чтобы просто взять и расслабиться и погрузиться в развлечения, — возразила я, чуть отступая от дока.

— Знаешь, Софи, слышать такое от тебя мне кажется слегка лицемерным, — огрызнулся окончательно надувшийся Арни.

— Что? Почему это? — Мой голос сломался от понимания, что сейчас должна буду выслушать, и я бросила краткий взгляд в ту сторону, куда ушел Рисве, остро ощутив свою беззащитность.

— У тебя еще хватает совести спрашивать? — подступил он ближе, понижая голос до раздраженного шипения и щуря свои светло-голубые глаза.

— Штерн, — одернул его Джеремая. — Не стоит говорит того, за что в последствии придется извиниться. Мы вообще не в том положении, чтобы ссориться между собой.

— Почему нет? — отмахнулся Арни. — Вот сама Софи не особо церемонится, глядя на нас осуждающе.

— Я не… — попыталась защититься я, но Питерс перебил:

— Что позволительно женщине, прошедшей через то, через что пришлось пройти Софии, не достойно для мужчин, — строго указал он.

— То есть ей можно проводить сутки напролет в обществе этого своего брутального, заросшего аборигена-горы, одаривая его трепетными взглядами, а нам даже предположительно рассчитывать на развлечения — уже плохо? Думаешь, мы слепые и тупые и не заметили, что он не ночевал сегодня в своем этом доме на сваях, и не догадываемся, где и с кем он ее провел? — не уступил Арни. — Выходит, если она женщина, то ей можно везде и всюду, не теряясь, устраиваться под бочком у сильнейшего самца, и это нормально? Один раз это уже закончилось для тебя плохо, ничему не научилась?

— Молчать, Штерн, — рявкнул док, а я отшатнулась, будто схлопотав увесистую пощечину.

— Ты не имеешь права бросаться такими словами. И Рисве своими домыслами и пренебрежительным отношением оскорблять не смей, — вспыхнула я и в тот же момент заметила, как мой проводник буквально вылетел из пещеры, глядя в нашу сторону так, будто испытывал потребность убить кого-то. Слышать нас на таком расстоянии он никак не мог, однако же казалось, что уловил каждое слово.

Арни и сам вдруг шарахнулся, заморгав, как человек, очнувшийся только что, и его гнев исчез, как и не было.

— Зараза. Прости, Софи, — пробормотал он подавлено, с усилием проведя ладонями по лицу. — Не пойму, как это вообще из меня вылетело. Прости.

Рисве стремительно приблизился, становясь рядом со мной и немного впереди, откровенно демонстрируя готовность сразу же броситься на обоих мужчин. Не хватало нам еще и открытого конфликта на глазах у наших гостеприимных хозяев. Похоже, нервишки у нас у всех сейчас почему-то как натянутые струны. Позор какой.

— Я не осуждаю никакие ваши желания, — произнесла, тщательно теперь подбирая слова и следя за своим тоном. — Только очень прошу хорошенько подумать о последствиях и проявить осторожность. Стоит на самом деле понимать, что единожды принимая законы нового общества, вы обязаны будете следовать им и впредь. А если… — я покосилась на Рисве, возвышавшегося надо мной безмолвной, но излучающей гнев и потребность защитить глыбой, — если события пойдут отнюдь не так радужно, как вам представляется сейчас, то все может еще сильнее осложниться…

Да за каким чертом я тут перед ними распинаюсь? Передо мной два взрослых мужика, у которых свои головы на плечах, чтобы ими думать о последствиях. Закатив глаза, я выдохнула и махнула рукой.