Мода на умных жен

– Никого я из вас и не строю, успокойтесь. Позвонила, значит, Галина и, к слову, просто так, в разговоре, обмолвилась, что Ашота уволили из автопарка и Павла тоже с работы выгнали. А мне всю ночь какие-то хулиганы названивали в дверь, спать не давали. Я ведь именно поэтому и вызвала милицию. Я подумала: вдруг как раз Павел с Ашотом так развлекались? Ну я и решила поинтересоваться, может, вам что-то известно…

Объяснения прозвучали довольно глупо, особенно последняя фраза, однако Муравьев пропустил ее мимо ушей.

– Не понял, – озадачился он. – А Галина-то Стахеева откуда может знать этого шоферюгу Ашота, да и Павла тоже?

Господи Боже… Что ж ты наделала, писательница Дмитриева? Заложила бедную девушку с головой! Муравьев ведь не знал, кто на самом деле была кондукторша Анжела! Да, Галина Стахеева, дочь Алексея Стахеева, теоретически никак не может иметь таких знакомств.

Что делать? Что сказать Муравьеву? Правду? Окончательно выдать Галину? Но ведь тогда все непременно дойдет до Алексея, в доме Стахеевых грянет скандал, и Галина Алене никогда в жизни этого не простит! В принципе плевать, но все же доносчицей Алена Дмитриева никогда не была, к тому же она обещала Галине молчать… Может, соврать, мол, Галина просто случайно познакомилась с Ашотом, пересеклась с ним, бродя своими журналистскими тропами? Писала о нем очерк как о лучшем производственнике, ну и…

– Кстати, Ашот тоже убит, – произнес в этот момент Муравьев, и Алена лишилась дара речи.

– Вы где там, Елена Дмитриевна, куда пропали?

– Я здесь… – с трудом выговорила она. – Ашот… И он тоже?!

– Как странно, правда? Два человека, которые доставили вам немалые неприятности, распростились с жизнью.

Да уж, ситуация хуже некуда… Все, хватит ей терпеть разные гнусные инсинуации, пора от обороны переходить к наступлению!

– Вы на что намекаете, Лев Иванович? – процедила Алена со всей мыслимой надменностью. – На то, что я им отомстила таким страшным образом? Но за что? Да, мы с ними немножко поцапались в маршрутке, но ведь дело закончилось в мою пользу. А парни за ту выходку очень сурово поплатились, с работы вылетели. Получается, я им доставила куда большие неприятности! И это они должны мстить мне, разве не так?

– Логично, – буркнул Муравьев. – Однако вы-то остались живы, а они…

«Идиот! Я осталась жива только случайно!» – возмутилась Алена мысленно, а вслух ехидно проговорила:

– Понимаю, вы предпочли бы, чтобы было наоборот. Однако ничем не могу помочь, уж извините. Но все-таки что случилось с Павлом и Ашотом? Кто мог…

– Ничего не известно, – угрюмо ответил, не дав ей закончить фразу, Муравьев. – Сегодня утром некий гражданин – имя его не имеет значения – отправился в свой гараж, который находится в Стригине. Гараж пустует, машину этот гражданин продал, теперь дошла очередь и до гаража. Явился гражданин с покупателем, открыл дверь – а там два трупа… Это оказались Ашот Карапетян и Павел Власьев. Они были убиты из пистолета, судя по всему, около семи или восьми вечера.

«А во сколько они меня туда привезли? – пыталась вспомнить Алена. – Да, примерно в это время, уже темнело, когда я села в тот проклятущий «Опель». Правильно, где-то между семью и восемью. Значит, убийца появился сразу, как Павел и Ашот вышли из гаража, застрелил их, потом затащил в гараж, сел за руль «Опеля» и увез меня на Щелковский хутор… Слава Богу, что он не мешкал, а то бы я умерла. Я бы умерла очень скоро… Значит, Павел с Ашотом решили меня не просто попугать, а на самом деле убить, и если бы не тот человек, у которого к ним были какие-то грандиозные счеты…»

Ее опять начало трясти. Мысли в голове неслись как сумасшедшие.

«Сейчас Муравьев спросит, где я была между семью и восемью вечера. И что я скажу? В том же гараже, на заднем сиденье «Опеля» в бессознательном состоянии? Нет, об этой истории надо молчать, мертво молчать! Где я была? Ехала в маршрутке домой с остановки «Двигатель Революции»? А номер маршрутки, приметы водителя, кондуктора, какие объявления были вывешены в салоне? Муравьев ни за что не поверит, что я ничего этого не заметила, учитывая тот случай с Ашотом и Анжелкой-Галиной, учитывая мою патологическую наблюдательность. Ну так где я была? Дома? А кто это может подтвердить? Павел и Ашот позаботились о своем алиби, когда задумали прикончить меня, а я свое подтвердить не смогу. Другое дело, что алиби им не пригодилось. Алиби? Вот ключевое слово! Надо переключить внимание Муравьева!»

– Слушайте, Лев Иванович, а алиби у того гражданина, хозяина гаража, есть? Может быть, он сам вчера Павла с Ашотом пристрелил, а сегодня решил их «обнаружить» при свидетелях, чтобы снять с себя все возможные подозрения?

– Ох, какая умная, ну прямо что-то! – проворчал Муравьев. – Его алиби первым делом проверили. Он вчера с пяти часов на свадьбе у другана гулеванил, свидетелей того – целый полк народу. Собственно, он и ночевал-то не дома, а у кого-то из свидетелей, по пьянке гараж ему втюхал, а на другой день привез с собой тот гараж смотреть.