Моби Дик

Oh, Stubb, I hope my poor mother's drawn my part-pay ere this; if not, few coppers will now come to her, for the voyage is up."	Ох, Стабб, я надеюсь; моя бедная матушка успела получить хотя бы мое жалованье; если же нет, то теперь ей достанется лишь несколько медяков.
From the ship's bows, nearly all the seamen now hung inactive; hammers, bits of plank, lances, and harpoons, mechanically retained in their hands, just as they had darted from their various employments; all their enchanted eyes intent upon the whale, which from side to side strangely vibrating his predestinating head, sent a broad band of overspreading semicircular foam before him as he rushed.	Почти все матросы, как они оторвались от своих разнообразных занятий, так и стояли теперь, праздно столпившись на носу и еще держа в руках бесполезные молотки, обрезки досок, остроги и гарпуны. Все взоры, точно прикованные, устремлены были на кита, который мчался им навстречу, зловеще потрясая своей погибельной головой и посылая перед собой широкий полукруг разлетающейся пены.
Retribution, swift vengeance, eternal malice were in his whole aspect, and spite of all that mortal man could do, the solid white buttress of his forehead smote the ship's starboard bow, till men and timbers reeled.	Расплата, скорое возмездие, извечная злоба были в его облике; наперекор всему, что бы ни попытался предпринять смертный человек, глухая белая стена его лба обрушилась с правого борта на нос корабля, так что задрожали и люди и мачты.
Some fell flat upon their faces.	Многие упали ничком на палубу.
Like dislodged trucks, the heads of the harpooneers aloft shook on their bull-like necks.	Головы гарпунеров вверху дернулись у них на бычьих шеях, будто выбитые клотики на мачтах.
Through the breach, they heard the waters pour, as mountain torrents down a flume.	И все услышали, как хлынула в пробоину вода, точно горный поток по глубокому ущелью.
"The ship!	- Корабль!
The hearse!-the second hearse!" cried Ahab from the boat; "its wood could only be American!"	Катафалк!.. Второй катафалк! - воскликнул Ахав, стоя в своем вельботе, - и сколоченный только из американской древесины!
Diving beneath the settling ship, the whale ran quivering along its keel; but turning under water, swiftly shot to the surface again, far off the other bow, but within a few yards of Ahab's boat, where, for a time, he lay quiescent.	А кит нырнул под осевший корпус судна и проплыл вдоль содрогнувшегося киля; затем, развернувшись под водой, снова вылетел на поверхность, но уже с другой стороны, в отдалении, и, очутившись в нескольких ярдах от лодки Ахава, на какое-то время в неподвижности замер на волнах.
"I turn my body from the sun.	- Я отвращаю тело мое от солнца.
What ho, Tashtego! let me hear thy hammer.	Э-гей! Тэштиго! что же я не слышу, как стучит твой молоток?
Oh! ye three unsurrendered spires of mine; thou uncracked keel; and only god-bullied hull; thou firm deck, and haughty helm, and Pole-pointed prow,-death-glorious ship! must ye then perish, and without me?	О вы, мои три непокоренные башни; ты, крепкий киль! корпус, не устоявший лишь под божьим ударом! ты, прочная палуба, и упрямый штурвал, и нос, устремленный к Полюсу; о мой славный корабль, осиянный смертью! Неужели ты должен погибнуть, и погибнуть без меня?
Am I cut off from the last fond pride of meanest shipwrecked captains?	Неужели я лишен последнего капитанского утешения, доступного самым жалким неудачникам?