Многоточие

— Что, в Магазине Игрушек ожидается широкая распродажа по сниженным ценам? — засмеялась Тина.

— Ошибаешься, дорогая! — Филипп звонко поцеловал ее в лоб. — Не задерживайся долго! Я жду тебя.

Быстро одевшись, Филипп ушел. Тина встала и прошла в ванную. Она приняла душ и оделась. Глядя на себя в зеркало, Тина узнавала и не узнавала себя. Она будто была прежней и в то же время не была таковой. Этот появившийся блеск в глазах, порозовевшие щеки, пунцовая припухлость губ… А эта удивительная легкость, появившаяся во всем теле!.. Тине казалось, что она странным образом превратилась в невидимку, абсолютно растворившись в пространстве.

Она, тина, уже забыла эти невероятные ощущения, которые возникали после упоительных чувственных мгновений близости. Как давно она не видела ТАКОГО собственного отражения в зеркале!!!

Тина глубоко вздохнула. В ее душе появилось какое-то особое чувство к Филиппу. Теперь она не жалела, что решилась на этот, непредвиденный и немыслимый шаг. Филипп подарил ей столько теплоты, нежности, страстной любви и чувственного наслаждения, что это перевернуло все прежние представления Тины о собственной жизни и судьбе. Окружающий мир вновь засиял разноцветными красками, и отступило горькое одиночество. Тина вновь почувствовала себя живым человеком. Женщиной. И не просто женщиной, а женщиной любимой. Наверное, и Филипп, и Барс были правы, когда говорили, что жизнь свою нельзя закрыть для будущего, предаваясь только прошлому. Да! Там остались ее Любовь, ее Счастье, Дан… Безмерно любимый и такой далекий теперь Дан… Но как бы ни хотелось, вернуться туда, в прошлое, невозможно. Надо жить дальше.

Тина подумала о том, что Судьба во второй раз послала ей Филиппа именно тогда, когда она, Тина, опять осталась одна в этом огромном Мире. Правда, теперь у нее были дети — желанные, родные, любимые. Они приносили огромную радость и счастье, но и бесчисленные заботы, колоссальную ответственность за их будущее. Все вопросы и проблемы приходилось решать ей, Тине, самостоятельно. Одной. В повседневных хлопотах, работе Тина почти забывала о себе, о своей личной жизни.

Тина с огромной теплотой и признательностью думала о Филиппе, отогревшем ее душу своей любовью.

Тина спустилась по лестнице и замерла на одной из ступенек. Филипп, стоявший посередине гостиной, услышал ее шаги и обернулся, с удовлетворением отметив ее ошеломленный вид.

Прямо на стене Тина увидела свой портрет, выполненный Филиппом. Тина знала, что он замечательно рисует. Филипп всегда присылал ей какие-нибудь смешные шаржи, забавные рисунки. И ее, Тину, «заразил» своим увлечением. Тина сожалела, что Филипп не мог серьезно заниматься рисованием. У него был талант. Наверняка он стал бы выдающимся художником. Но этот его дар, увы, в силу обстоятельств, не мог быть реализован в полной мере. Рисование для Филиппа оставалось всего лишь хобби.

Тина с изумлением смотрела на свое изображение и до конца не верила, что Филипп смог вот так, за несколько часов, используя технику аэрографии, с поразительной точностью и любовью передать каждую черту ее лица.

Она, наконец, очнулась, всплеснула руками и горячо воскликнула:

— Филипп, зачем ты… испортил стену?!!

Он усмехнулся, высоко поднял брови и иронично спросил:

— Неужели художник так бездарен?

Тина отрицательно покачала головой и засмеялась:

— Нет! Художник великолепен! А вот… натурщица оставляет желать лучшего!

Он прямо посмотрел в ее сияющие глаза и мягко возразил:

— Нет, Тина… Никого, лучше тебя, любимая, на свете нет!

Филипп произнес эти слова с таким глубоким внутренним чувством, что мгновенно вызвал у Тины ответный эмоциональный отклик. Она подбежала к Филиппу, нежно обвила его шею руками и прижалась к нему.

— Филипп… Филипп… я очень… очень… благодарна тебе за все!.. Спасибо, милый!..

Филипп крепко обнял Тину и поцеловал ее.

— Тина, любимая, я очень счастлив, что ты со мной. Я готов для тебя на все! На все, чтобы только ты всегда, всегда, всегда оставалась со мной! Скажи, мы всегда будем вместе? Всегда?!!

Она уткнулась лбом в его грудь, помолчала, потом подняла лицо и выдохнула:

— Да!

Филипп долго вглядывался в ее глаза, а затем тихо спросил:

— Ты обещаешь?

— Да.

— Любимая!..

Он подхватил ее на руки и закружился по гостиной. Вскоре раздалось деликатное покашливание, и Филипп громко пригласил:

— Барс, заходи!

— О! Кажется, я вовремя! — прямо с порога иронично и непринужденно заговорил Барс. — Танцы в самом разгаре! Поэтому Тина, девочка, я хочу пригла…

— И не надейся! — категорично отрезал Филипп. — Лучше скажи, что там у нас с обедом? Я голоден, как зверь!!!

— Вот!!! — воскликнул Барс. — Совершенно очевидно, что танцы тебе категорически противопоказаны!

Тина и Филипп засмеялись. Он осторожно опустил Тину на пол, обнял за плечи и прижал к себе, пресекая ее попытку отстраниться.

А Барс невозмутимо продолжил: