Многоточие

Жена Марка немного помолчала, затем взволнованно произнесла:

— Валентина, то, что происходит с Марком, это ужасно! Он пьет! Пьет столько, что теряет человеческий облик. Он отменил… ОТМЕНИЛ!.. — с чувством выделила она, — гастроли!!! Забросил работу! Это катастрофа!!! Марк сходит с ума! Он пытался вскрыть себе вены!.. Вы же понимаете, Валентина, что такое для скрипача руки. Марк безумствует. Его надо спасать. Спасать немедленно! Поймите, Валентина, немедленно!!!

— Я все понимаю, — серьезно сказала Тина. — Кроме одного. Что вы хотите от меня? Что я могу сделать? Чем я-то могу помочь Марку? Этого я не понимаю.

— Но Марк… из-за вас страдает, Валентина. Может быть, вы согласитесь… встретиться с ним… поговорить. Возможно, он опомнится.

— Нет. Никаких встреч не будет. Разговоров тоже! — категорично отказалась Тина.

Жена Марка заплакала.

— Но что же делать?.. Что делать?!! Марк — знаменитый скрипач. Талантливый… известный!.. Его выступлений все ждут. Марк всегда жил сценой!.. Самым главным в его жизни была скрипка. Все личное… не имело для него никакого значения. И вдруг!.. Это какое-то помешательство! Умопомрачение! Валентина, пожалуйста, согласитесь…

— Нет! — твердо возразила Тина. — На встречу с Марком я не соглашусь. Я все понимаю. Я сочувствую и вам, и ему. Но ничего сделать не могу. Вас заботит только судьба Марка. И это объяснимо. Но я — тоже живой человек. У меня есть право устраивать свою жизнь… личную жизнь!.. по собственному усмотрению. Наши с Марком дороги разошлись. Окончательно. Я сожалею, что все так получилось. Но ничем помочь не могу. Поверьте, не могу.

— Но может быть…

— Нет.

Они попрощались.

Тина с пониманием и состраданием отнеслась к чувствам жены Марка и, как ни странно, к нему самому. Но изменить ничего не могла, потому что уступить даже в малом означало бы создать прецедент. Марк воспримет это как надежду на возможность дальнейших отношений. И тогда колесо завертится с новой силой. Кошмар преследований Марка продолжится дальше. Выхода Тина не видела. Обратиться за помощью тоже никуда не могла. Оказать поддержку ей было некому. Потому что в этом житейском море Тина была одна. Совсем одна…

6

До Тины донеслась мелодичная трель звонка. Она нервно вздрогнула, затем подбежала к двери, резко распахнула ее и возмущенно закричала:

— Оставьте меня в по…

Тина оборвала себя и растерянно завершила:

— … кое…

Перед нею стоял Филипп. Он ошеломленно вскинул брови, потом стремительно шагнул в дом и захлопнул дверь. Филипп внимательно оглядел поникшую Тину, отметив ее измученный изможденный вид. Одной рукой он обнял ее за плечи, провел в гостиную, усадил на диван и сам сел рядом.

Внезапно Тина громко всхлипнула, уткнулась лицом в его грудь и отчаянно зарыдала.

— Фи… липп… Фи… липп… — повторяла она. — Филипп…

Неожиданно для себя, и для него она вдруг начала откровенно рассказывать обо всем, что произошло в эти два мучительных страшных месяца. Тине необходимо было поделиться своими проблемами и чувствами, которые переполняли ее душу. Вот так открыто, искренне, честно она могла рассказать обо всем только надежному и преданному другу. И кто, как не Филипп, ее Тон, мог понять и разделить всю ее боль и страдания, все ее тревоги и сомнения, мысли и переживания!

От вновь раздавшегося перелива звонка Тина судорожно вздрогнула и подскочила, как ужаленная.

— Это он!!! Марк!!! Я знаю! Это снова он!!! — возбужденно воскликнула она.

Филипп напрягся, помрачнел, сдвинул брови к переносице, затем решительно встал с дивана. Тина схватила его за руку и умоляюще произнесла:

— Филипп, не надо. Ты не должен… Прошу тебя, пройди в спальню! Прошу тебя… Я сама. Я уже спокойна. Прошу тебя, Филипп, подожди там. Что бы ни происходило, не вмешивайся. Прошу тебя!..

Он проницательно посмотрел на встревоженную Тину, бросил взгляд в сторону входной двери, потом молча скрылся в спальне.

Тина немного постояла, собираясь с духом, затем подошла и открыла дверь. Тина не ошиблась. Это, действительно, был Марк.

— Здравствуйте, Валентина, — криво усмехнувшись, произнес он.

— Здравствуйте, Марк.

— Мы должны поговорить! — решительно заявил он. — Я не уйду до тех пор, пока мы не поговорим.

Тина покачала головой и возразила:

— Марк, мы все обговорили. Нам больше нечего обсуждать. Прошу вас, образумьтесь, наконец!

— Я хочу поговорить с вами! — настойчиво повторил он.

Не дожидаясь приглашения, Марк вдруг быстро шагнул в дом и направился в гостиную. Ошеломленная его действиями, Тина механически, по инерции, закрыла дверь и пошла за ним.

— Марк! Что вы себе позволяете?!! — возмутилась она. — Как вы смеете… так… бесцеремонно?..

Дойдя до середины комнаты, он остановился, повернулся и протянул Тине роскошный букет, который держал в руке.

— Это — вам, Валентина.

Тина долго смотрела на цветы, потом вздохнула и взяла букет.

— Спасибо, Марк. Но ваше вторжение — недопустимо! Вы нарушаете мои планы. Моя личная жизнь…

Марк не дослушал и возбужденно произнес: