Многослов-2, или Записки офигевшего человека

Скажем, нам глубоко плевать, что некоторые музыковеды до сих пор обвиняют Моцарта в плагиате, считая, что он использовал мелодии ныне забытого итальянского композитора Паскуале Анфосси. Несмотря на то, что весь мир борется нынче с курением, мы не станем любить меньше баснописца Крылова за то, что он выкуривал до 50 (!!!) сигарет в день. Нетрадиционная ориентация Чайковского никак не влияет на восприятие его произведений.

Нам не важно, что Гоголь был ужасным неряхой, ненавидел мыть руки и нередко ходил в запачканном платье и грязном белье.

Разве имеет для нас значение, что большинство исследователей считают: Льюис Кэрролл умер девственником, хотя всю жизнь любил проводить время с маленькими девочками и однажды даже записал в своем дневнике: «Я люблю детей (только не мальчиков)»? В историю культуры Кэрролл вошел как автор «Алисы», все остальное – несущественные детали.

Вы знаете, кто такой Франсуа-Мари Аруэ? Не ройтесь в памяти – не вспомните все равно. А кто такой Вольтер, вам известно? Разумеется. Так вот хочу сообщить вам полное имя Вольтера: Вольтер де Франсуа-Мари Аруэ. Это аристократическое «де Вольтер» 24-летний писатель самолично прибавил к своему имени после шумного успеха его трагедии «Эдип» на сцене «Комеди Франсез». Подумал Аруэ: «Я такой талантливый, надо бы назваться аристократом», и назвался. Не до конца скромный поступок. И что? Имя Вольтера прославлено в веках!

Это все гении, оставившие свой след в искусстве. А вот дорогу культуры мы торим все вместе. Даже не отдавая себе в этом отчета. В мозаике нашего времени у каждого из нас есть собственный узор.

Однако делатели культуры могут взять пример у деятелей культуры – знаете, в чем?

Если мы создадим «шедевр» в жизни ли собственной семьи, в общении ли со своими друзьями или коллегами – нас запомнят именно по нему. Человек запоминается по чему-то самому главному, самому значительному – идет ли речь об истории человечества или отдельного человека.

Если любой из вас, дорогой читатель, вспомнит ушедшего близкого человека, то, может быть, даже с некоторым удивлением обнаружит: вспоминается самое главное, самое существенное. Память умеет отсеивать шелуху – идет ли речь о гениях, скажем, искусства или обо всех других людях, которые торят дорогу культуры.

Итак, можно бесконечно искать определение «культуры» – того слова, чье происхождение до конца не ясно. Однако самое главное помнить: культуру творит любой из нас. И тут уже выбор каждого: либо надеяться на то, что сколоченный тобой скворечник найдут через века, как странный артефакт начала XXI века, либо создавать эту культуру осознанно.

Но помнить – или хотя бы вспомнить иногда – о том, что все мы живем в пространстве, которое неслучайно называется культурным, по-моему, имеет смысл всем.

В культуре, как и везде, есть люди, которые просто себе идут по культурному пространству и идут. А есть лидеры.

Вот сейчас на другую букву перейдем и сразу о лидере поговорим.

Л

Лидер

На следующей неделе не может быть никакого кризиса. Календарь моих встреч уже целиком заполнен.

Генри Киссинджер, американский политический деятель

Вот он – взгляд подлинного лидера: мир у моих ног. Лидер – это человек, который убежден: не он подчиняется обстоятельствам, а они всенепременно ему подчинятся.

Английское слово «leader» означает – «ведущий, руководитель». «Руководитель» – тоже забавное слово, не так ли? Водитель чужих рук…

До сих пор в нашей стране стоит немало памятников Ленину, который указывает всем направление пути. Придерживая одной рукой лацкан пальто, – видать, чтоб не сорвал ветер вечных перемен, другой рукой Ильич конкретно указывает: шагать, мол, надо туда. Вопроса: почему именно туда? – задавать не надо. Потому что куда указывает лидер, туда и надо двигаться. Вот и весь ответ.

Подобные памятники – не просто символы эпохи и даже не просто дань памяти одному человеку. На самом деле это символ любого политического лидера: куда он укажет, туда и надо идти, ни о чем не спрашивая и не задавая лишних вопросов.