Многослов-1: Книга, с которой можно разговаривать

Если под словом образование мы имеем в виду не просто окончание каких-нибудь учебных заведений и обретение всевозможных дипломов, а именно образование, то есть возникновение новой личности, то можно с уверенностью сказать, что дурак образовываться не умеет. Чаще всего он настолько любит самого себя, что не понимает, зачем, как и для чего ему нужно меняться.

Бог почему-то так все устроил, что глупые и умные люди – отталкиваются. Вот между умными и подлыми, глупыми и доверчивыми нет антагонизма. Может быть, в силу того, что умный человек может быть подлым, глупый – доверчивым, а умный дураком никогда? Не знаю... Во всяком случае умники и глупцы отлетают друг от друга, словно два мячика.

Возможно, интуитивно чувствуя свою собственную ущербность и слабость, дураки любят объединяться. Надо признать, что умных людей собрать вместе гораздо сложней, чем дураков.

Чтобы объединились умные люди, необходима понятная, ясная цель и безусловное понимание того, что к ней легче идти вместе. Чтобы объединились дураки, цель не обязательна, нужен некий энергичный человек, который бросит клич: «Объединяйся!» Дураки тут же побегут в стаю.

Об этом замечательно написал Булат Окуджава:

Дураки любят собираться в стаю.
Впереди их главный во всей красе.
Все-то мне кажется, что я утром встану,
А дураков нету – улетели все.

Булат Шалвович выразил невыполнимую мечту каждого умного человека...

Дураки очень любят выказывать свою гордость. Гордящийся дурак – такое же естественное явление, как скромный умный.

– Так вы что, не любите гордость? – спросит кто-то.

– Сейчас разберемся, – отвечу я.

ГОРДОСТЬ

Большинству из нас, наверное, кажется, что гордость – это нечто позитивное, хорошее, правильное.

Между тем, как ни удивительно, такое отношение к этому слову – есть детище Советской власти.

Если мы откроем словарь Ожегова, изданный в 1968 году, то найдем там такое определение слова «гордый»: «Исполненный чувства собственного достоинства».

А вот как за сто лет до того определял это слово Владимир Даль: «Гордый – надменный, высокомерный, кичливый, надутый, высоносый, спесивый, зазнающийся».

(В скобках замечу, какое замечательное, ныне, увы, почти забытое слово «высоносый» – тот, кто держит нос слишком высоко.)

Что произошло за эти сто лет? Забыли Бога. Забыли, что всякий человек – есть создание Божие и, в этом смысле, каждый равен каждому.

В сущности, между словами «гордость» и «гордыня» – один из смертных грехов – никакой разницы нет. Ожегов определяет гордыню как «непомерную гордость», забыв, видимо, что гордость непомерна всегда: человек, который гордится собой или своим делом, всегда ставит себя выше других. Куда уж непомерней?

А если кто-то гордится не своими, а чужими делами?

Это значит, что он хочет возвыситься за чужой счет. Например, отец, который гордится успехами своего сына, тем самым демонстрирует всем, что он – замечательный отец.

А как же чувство собственного достоинства? Оно, что ли, от лукавого?

Дело все в том, что гордость – это не чувство, не ощущение, а демонстрация чувства собственного достоинства. Между тем человек, по-настоящему обладающий этим чувством, никогда его демонстрировать не станет.

Чувство собственного достоинства – это в конечном счете у понимание того, что ты создан Богом, и поэтому унизить тебя никто не может. Оно не нуждается в демонстрации.

Мы демонстрируем гордость, как правило, боясь унижений. Если мы рассматриваем себя в системе координат, в которой нет Бога, – такая демонстрация возможна и, может быть, даже полезна – успокаивает.

Там же, где Господь есть, унижений быть не может, поскольку перед Создателем мы все равны, даже если кому-то из нас кажется, что он – равнее.

Демонстрация своей гордости нелепа всегда. Но более всего – перед любимыми людьми.

Любимый человек – отец, мама, ребенок, любимая, друг – это часть тебя. О каких же обидах здесь может идти речь? Где есть любовь, там не может быть ни унижений, ни гордости. Любимый человек унизить не может. Если может, значит, не любимый.

В одной хорошей песенке поется: «Может, я забыла гордость? Как хочу я слышать голос, долгожданный голос твой!»