Многомерная Вселенная (Том 2)

Л.: Это напоминало Зал Зеркал, но не из стекла, как если смотришь в зеркало — и там снова видишь отражение. Словно туннель, где можно видеть бесконечные отражения, и он разделён на секции. Помещение было круглым или искривлённой формы со сплошными ступеньками, и весь зал был передо мной.

Поскольку ранее она упомянула о голограмме, я поинтересовалась, не был ли этот Зал Зеркал связан с проецированием образов катастрофы, которые она видела. Я объяснила

ей суть голограммы, потому что она даже не знала, что это такое.

Д.: Очевидно, по какой-то причине ты должна была это увидеть. Это тебя беспокоит?

Л.: Нет. (Смеётся) Я это придумала.

Я засмеялась. Это лучший способ интегрировать то, что может казаться будоражащим. Если субъект не принимает это слишком серьёзно, то оно не будет мешать его жизни. Позже, когда он будет готов более глубоко это исследовать, его ум сможет с этим справиться.

Лианна не знала, что я работала с другими над картами изменений Земли, и что мы фокусировались на тех же очертаниях континентов и условиях мира, которые она описывала. Позже я познакомила её с одной из других участников этого проекта. Когда она пообщалась с Беверли, она поразилась, что некоторые из тех вещей, которые она помнила, совпадали с тем, что получила Беверли. (Беверли была художницей, на-рисовавшей карты изменений Земли во втором томе «Бесед с Нострадамусом»),

Несмотря на множество совпадений, я всё же предпочитаю думать об этих сценах катастроф как об альтернативных вариантах будущего, возможностях и вероятностях, а не как о чём-то совершенно точном. Мне бы не хотелось, чтобы наше будущее было таким, и мы можем прислушаться к совету о том, чтобы рассматривать Землю как живое существо и быть добрее с ней и друг с другом. Возможно, тогда мы сможем предотвратить подобное будущее.

Очевидно, пришельцы не рискуют. Они готовятся к худшему сценарию. Возможно, они понимают человеческую природу лучше, чем мы сами.

ГЛАВА 2 ДОМ РОДНОЙ

Некоторые субъекты в ходе терапии вместо того, чтобы отправиться в прошлую жизнь, оказывались где-то в другом месте. Это явно была не Земля, но каждый из них с эмоциями называл это своим «домом». Часто это казалось настолько неблагоприятной средой, что такое описание было трудно объяснить, но нельзя отрицать сильные эмоции, испытываемые субъектом при виде этого места. Впервые это произошло с Филом в «Хранителях сада», когда тот увидел Планету Трёх Шпилей. Эмоциональная связь была очень сильной. Это снова произошло с Кларой («Многомерная Вселенная», том 1, глава 5), когда она увидела похожую планету со шпилеобразными структурами. У неё тоже возникла сильная эмоциональная реакция. Если отрицать существование реинкарнации, то это будет сложно объяснить. Если человек прожил одну единственную жизнь на планете Земля, то у него не должно быть никакого другого дома. Отчего у них такая сильная эмоциональная связь с пустынной, чужой, совсем не похожей на Землю планетой? При её виде у них возникает сильная ностальгия и желание остаться там, вместо того чтобы вернуться в свой нынешний дом на Земле.

Я называю таких людей «Звёздными Детьми», хоть и понимаю, что это условный термин. Они эту планету (Землю) считают чуждой средой. Они не хотят быть здесь. Это кроткие люди, которые не понимают, как люди могут быть такими бессердечными друг с другом, как в мире может быть столько насилия. Они жаждут отправиться «домой», хоть и не знают, где на самом деле этот «дом». В большинстве случаев, находясь в трансе, они говорят, что живут на Земле впервые или прожили здесь всего несколько жизней. Каждый из этих «Звёздных Детей», по их собственным словам, вызвался добровольцем, чтобы прийти сюда и прожить жизнь в надежде на то, что их жизненная сила, не знавшая насилия, окажет положительное воздействие на Землю. Их называют вливанием или переливанием новой крови. Они вызвались добровольцами, но не знают об этом сознательно, и поэтому они очень несчастны здесь. Многие из них пытаются покончить жизнь самоубийством, чтобы избежать того, что они считают невыносимой ситуацией.

Поскольку мои книги были переведены на многие языки, я теперь получаю письма от людей со всего мира, которые сталкиваются с теми же эмоциями. Они думали, что они единственные в мире, у кого были такие чувства, и действительно считали себя одинокими, потому что эти чувства ни о чём не говорили их родственникам и друзьям. Чтение моих книг стало для них чудесным откровением, потому что они узнали, что они не одиноки, что через такой же кризис проходят многие другие.