Многомерная Плесень (СИ)

С другой стороны, я, конечно, понимала, что мне было всего семь, а значит, я только начала изучать теоретическую часть по биотехнологии. Куда мне до реальной генной инженерии? Но если бы я уделила больше времени и сил этой науке! Если бы я сосредоточилась на изучении только генетики, а не занималась еще и всякой там ерундой вроде высшей математики, квантовой физики и прочего…

— То что тогда? — вспомнился вопрос Сократа. — Организм Тимура был настолько ослаблен, что он мог умереть из-за малейшего сквозняка. Можно изучать сколько угодно наук, стать невероятно могущественным, но нереально учесть абсолютно все! Никто не всемогущ.

— Тогда какой смысл во всем этом?! Какой смысл во всех этих науках?! В освоении космоса?! В колонизации каких-то дурацких чужих планет?!! — Вскочив с кресла, я оттолкнула от себя тарелку с бифштексом и жареной картошкой. Сама мысль о еде вызывала отвращение.

Хотя мне было всего семь, я прекрасно понимала, что этот кусок термообработанного синтетического мяса с крахмалистым корнеплодом с большой долей вероятности содержит молекулы из тела Тимура. Отработанный биологический материал всегда помещают в биодезинтегратор, потом синтезируют из него еду…

Раньше я была равнодушна к таким вещам, но теперь одна только мысль об этом вызывала омерзение.

— Смысл в познании тайн Вселенной! — ответил Сократ. — Колонизация космоса — это не просто захват новых территорий ради территорий. Это попытка сохранить разумную форму жизни и накопленную ею информацию ради дальнейшего познания мира. Что бы было, если бы человечество не захватывало новые территории? Вы бы так и остались в пещерном веке, где-то в саваннах Африки, а может, попросту давно уже бы вымерли. Поразмысли над тем, что ты можешь оказаться последней представительницей своего биологического вида. При этом ты собираешься уморить себя голодом? Что, если все остальное человечество уже погибло? Если не будет разумных форм жизни, кто тогда раскроет великие тайны бытия?

— А зачем они мне сдались, если ты сам сказал, что невозможно учесть все? — всхлипывала я, вытирая слезы. — Если люди никогда не смогут избежать страданий…

— Пока что многое невозможно, но когда-то представлялось невозможным то, что сейчас обыденно. Когда-то человечество пришло к технологической сингулярности и тому, что позже назвали кризисом науки. Тогда казалось, что человек никогда не сможет понять больше, чем он уже открыл, наука никогда не двинется дальше, ведь это был предел возможностей человеческого мозга. Тогда с помощью генной инженерии люди начали создавать новые поколения с усиленными когнитивными способностями, они и продолжили научно-технический прогресс.

— Зачем? — спросила я, вытерев слезы.

— Чтобы сделать невозможное возможным. Но насколько бы безупречными мы ни становились, всегда следует помнить, что нет предела совершенству, а значит, каждый иногда ошибается.

— Некоторые ошибки слишком дорого обходятся, — заметила я, вспоминая Тимура.

— Именно поэтому тебе следует не делать еще одну, а сесть и поесть. Я знаю, почему ты отказываешься от еды. Но если ты уморишь себя голодом, то никогда не создашь генерацию новых, более совершенных людей, а значит, смерть Тимура будет напрасной!

Помедлив некоторое время, я села, пододвинула тарелку поближе, сунула кусок картофеля в рот и заставила себя жевать.

Я создам новых людей! Они не будут ни болеть, ни стареть! Они раскроют все тайны Вселенной, и никто никогда больше не будет страдать!

— О чем задумалась? — поинтересовался Сократ, вырвав меня из чертогов памяти.

— Да так, вспоминается всякое, — призналась я, ковыряясь вилкой в треугольном шмате торта. Подняв кусочек, я сунула его в рот и медленно прожевала. Вкусно же насинтезированно. Я все так же старалась не думать о том, что некоторые молекулы этого древнего блюда вполне могли когда-то быть частью тела Тимура.

***

Закончив с тортом, я вернулась в свою каюту и надела очки виртуальной реальности. Вживлять в мозг импланты ради быстрого доступа к виртуалке я так и не решилась. Сократ называл это имплантофобией и предлагал психотерапию, но я никогда не видела ничего плохого в том, чтобы пользоваться вирт-очками, даже если они устарели.

Я открыла среду редактирования генетического материала и принялась за работу. Последние несколько месяцев работа забирала все время, ведь я хотела успеть закончить геном следующей подверсии человека до прибытия на Новую Землю.

Из курса истории я знала, что колонисты всегда называли планету, к которой летели, Новой Землей. Только после начала колонизации ей давали какое-нибудь скучное имя вроде Земля-9.

— А у людей предыдущих версий было принято праздновать свой день рождения, — заметил Сократ.

— Лучший праздник — это возможность заниматься любимым делом, — буркнула я, не отрываясь от настройки виртуальной ДНК.

— Ты бы хоть по гидропонному отсеку прогулялась, там такая капусточка зацвела, — не отставал старый зануда. — А то сидишь все время в своей виртуальной реальности. Так и мышцы атрофируются.