Многоликое волшебство

— Я серьезно, — он застыл, впервые посмотрев Валерию прямо в глаза. — Это правда, я не думал о последствиях, пока не разочаровался в результатах, но теперь у меня перед глазами постоянно стоят картины, не дающие мне уснуть. В каменеющих на солнце зрачках Серроуса я читаю проклятия Хаббада. Теперь я понимаю, что чувствуют провидцы, задумываясь над заданным вопросом. И самое страшное, что я понимаю, чьих это рук дело. Временами мне хочется покончить с собой, но это было бы слишком просто. Я должен сам это исправить…

— Ты хочешь сказать, что собираешься убить Серроуса? — Тиллий, искренность слов которого не вызывала сомнений, если не считать излишней пафосности, отшатнулся, прикрывая лицо, в надежде защититься. От кого? — Ты боишься признаться, что теперь это единственный способ. Ты хочешь все исправить, но не готов к этому? Извини, но тогда твои слова — пустой звук.

— Я понимаю это, — нет, эти его бесконечные понимания уже изрядно надоели, — и готов, но не могу…

— Понятно, уши у нас нежные. Думать можно, а слушать или говорить — нет. А делать-то как? Тоже, небось, неудобно будет?

— Не дави на меня, — Тиллий затравленно посмотрел на чародея.

— Не давить? — волна возмущения захлестнула того. — А из-за кого я торчу здесь? В кои-то веки созрел сделать что-нибудь не для собственной выгоды и считаешь, что все должны, в связи с этим, носиться с тобой как с писаной торбой? Может пылинки с тебя сдувать? А из-за чьих амбиций Серроуса вообще понадобилось трогать? Ладно, — поостыв продолжил Валерий, гася остатки пламени очередным глотком вина, — от меня-то тебе что понадобилось?

— Мне нужен щит, чтобы Серроус или Селмений, поди, разбери их, не смогли прочитать моих мыслей.

— Так ты что, не умеешь? — удивление было вполне искренним. На минуту он даже подумал, что сам заслужил свои проблемы. Переоценивать противника бывает так же глупо, как и недооценивать. Он ни разу даже и не попробовал проникнуть Тиллию в мозг, будучи убежденным, что там поджидает защита не по его зубам. С досады он так тряхнул головой, что удар о стену оказался более чем ощутимым. Справившись со звездами в глазах, Валерий продолжил: — Хорошо, я помогу тебе, но, естественно, потребую что-то взамен.

— Чего? — настороженность тут же привычно проявилась в старом книжнике.

— Не надейся, торговаться я с тобой не собираюсь. Ты должен помочь мне выбраться отсюда. Условие одно, но оно непреклонно. Взывать к моим чувствам и абстрактным идеалам — бесполезно.

— Я ждал чего-то в этом роде, — Тиллий наконец остановился и попробовал распрямить плечи. Ничего, разумеется, из этого не вышло. — Я согласен.

— Раз ты думал об этом, то теперь я с удовольствием послушаю предлагаемый тобой план. — Валерий поймал себя на хулиганском желании попросить Тиллия почесать ему бороду.

— Я достану и принесу тебе ключи от кандалов и всех дверей. Тебе же надо будет… — он застыл на секунду, снова почувствовав в своей голове чужое присутствие. Неужели его застукали в самом начале? Но ощущения были какими-то другими, непохожими на предыдущие. Вместо леденящего холода разливалось приятное обволакивающее тепло. Догадка мелькнула. — Это ты?

— Что я? — с максимально невинным видом поинтересовался Валерий, с сожалением рассматривая так внезапно опустевшую бутыль.

— Читаешь мои мысли.

— А ты рассчитывал, что придешь сюда, поплачешься в жилетку, и я тебе поверю, брошусь на шею и быстренько все сделаю, — при этих словах он с сомнением посмотрел на прикованные руки. Судя по оставленной ему свободе движений, сравнение подвернулось не из лучших.

— Тебе же надо будет, — успокоено продолжил Тиллий, решив не заострять на этом внимания, — наложить на себя чары и под чужой личиной покинуть сие заведение.

— Все очень просто, — констатировал чародей с отсутствующим видом. — Приноси ключи завтра с утра, я удалюсь отсюда и наложу на тебя… — он застыл на мгновение, борясь с напрашивающимся продолжением фразы. Наверное, сейчас было не самое лучшее время для остроумия подобного сорта, решил Валерий и закончил, — щит. Будем считать, что договорились. И не забудь, пожалуйста, еще вина, когда принесешь все это хозяйство.

— Не думаю, что стоит делать это завтра, — попробовал возразить книжник.

— Ну вот, начинается. Деньги вперед, товар после паводка. Нет, Тиллий, дураков нет, когда принесешь, тогда и получишь то, что тебе надо…

— Недели через полторы, максимум две, — робким голосом, но вполне напористо продолжал Тиллий, — Серроус оставит замок и отправится в поход. Тебе лучше будет дотерпеть до этого момента, потому как тогда легче будет бежать…

— Логично, тогда и вернемся к этому разговору…