Многогранники

Но он ничего этого не сделал. Позволил Юле раздеться перед левым мужиком, пялился на нее сам и в итоге позволил случиться поцелую. И чем он по факту лучше Крестовского? Воспоминания о том, как Машка смотрела на Крестовского на том фото, почему-то не спасали Димку от самобичевания. Наоборот, стоило ему переключиться на мысли о Машке, как совесть отыгрывалась по полной. Совесть молчала, когда Димка знакомился с кем-то в клубах. Ведь, в конце концов, у них с Машкой не было официальных отношений. Но Машка не любила Шилову. И замутить что-то подобное с Юлой однозначно было предательством. Димка не испытывал иллюзий насчет благородства Юлы. Знал, что та поставит Машку в известность о случившемся при первой же возможности. Оставался вариант — попросить Юлу не распространяться о вчерашнем. Это было унизительно, но иного выхода он не видел.

Утром Димка увидел, как Пётр Сергеевич высаживает Юлу у универа, и тоже тормознул Андрея. Юла шла со скоростью, которую, по мнению Димки, на таких каблуках развить было невозможно. Ему едва не бегом пришлось ее догонять. Куда она так торопилась, оставалось загадкой: до начала лекции было почти пятнадцать минут.

Догнав Юлу, Димка зачем-то приобнял ее за плечи, хотя и не собирался. Вообще-то он раньше так иногда делал, но после случившегося это было явным перебором. Юла подпрыгнула так, что ему пришлось ее ловить, потому что, может, туфли и были скороходами, устойчивостью все же не обладали.

— Дурак! — прокомментировала Юла его появление и выдернула наушник из уха. — Кто так подкрадывается?

— И тебе доброе утро, милая Юленька!

Димке показалось, что если бы не то, чем вечно мажется Юла, снова стало бы видно, как она покраснела. Ему вдруг стало неловко.

— Чего хотел? — недружелюбно спросила Юла.

— Да ничего. — Димка передумал обращаться с просьбой, пожал плечами и пошел к корпусу.

Юла пристроилась рядом. Шли в тягостном молчании. Юла по-прежнему не вставляла вытащенный наушник, что как бы давало ему разрешение на продолжение беседы, но Димка им не воспользовался. У самого крыльца Юла вернула наушник на место и, остановившись, принялась рыться в сумке. Димка не стал ее ждать.

Машка была уже в аудитории. Димке захотелось немедленно развернуться и сбежать, но он дошел до своего места и даже поздоровался. Машка ответила на приветствие, и у Димки внутри что-то екнуло. Захотелось отмотать время назад и исправить вчерашний день.

Он изо всех сил старался не смотреть на Машку. Она же разглядывала его при любом удобном случае, и уже к концу первой пары Димка до чертиков хотел свалить домой, наплевав на данное самому себе обещание взяться за учебу.

Когда терпеть Машкины взгляды стало совсем невмоготу, Димка написал Юле: «Где Крестовский?»

«Без понятия», — отбила та и сделала такое лицо, будто полностью поглощена объяснениями препода.

На перемене Димка решительно направился к Юле, но та рванула к выходу со скоростью света. Пришлось догонять.

— Шилова, стой!

Догнав Юлу, он схватил ее за руку повыше локтя.

— Чего тебе? — Юла выглядела сердитой и, кажется, снова была в шаге от того, чтобы зареветь.

— Что стряслось? — нахмурился Димка.

— Руку отпусти, а то сам будешь потом Крестовскому объяснять, откуда у меня синяки.

— Так ты ж при нем не раздеваешься, — брякнул Димка, хотя и не собирался использовать нечаянную откровенность Юлы в споре.

Шилова прищурилась так, что стало понятно: сейчас его будут убивать. Ярко накрашенные губы растянулись в милой улыбке. Ну хоть реветь передумала.

— Это была шутка, Волков. А ты поверил? — приподняла она бровь.

Димка почувствовал, что у него дернулся уголок губ, как бывало, когда он начинал нервничать.

— А на фига ты тогда это сказала? — спросил он.

— Да просто. Скучные вы.

С этими словами Юла вытащила руку из его хватки и направилась в сторону женского туалета. Димке не оставалось ничего другого, как присоединиться к парням, которые собрались покурить.

Крестовский в тот день так на лекциях и не появился, и Димка почти дошел до того, чтобы уточнить, не помер ли он там часом. Машка все так же смотрела, он все так же молчал. Особенно тяжко пришлось, когда на английском им выпало читать совместные диалоги.

Четверг прошел по той же схеме, с той лишь разницей, что Шилова снизошла до пояснения и рассказала, что Крестовский решил отсидеться дома, дабы не светить синяками. Юлу, кажется, такая версия устроила. Димку же — нет, потому что он прекрасно знал: синяки — это не то, что могло бы заставить Крестовского нарушить учебный график. В последний раз тот в открытую забивал на учебу после случая с Эммой, и то недолго, но пришлось сделать вид, что он удовлетворился объяснением Юлы. Не звонить же заклятому другу в самом деле?