Многогранники

— Случилось что-то? — встревожился Димка. Марина ему не особенно нравилась, но явно нравилась дяде.

— Да нет. Для того чтобы люди расстались, необязательно должно что-то случиться. Чаще всего достаточно просто не подходить друг другу.

— А вы типа не подходили?

— А я типа не знаю.

В машине снова повисла тишина. Димка размышлял о том, что, в его понимании, любящие люди должны быть всегда вместе. Как папа с мамой. Они даже умерли, то есть пропали, в один день, как в дурацкой сказке. Мысли перекинулись на Машку. Димка никогда не анализировал их отношения. Машка априори была его, и она должна была всегда находиться рядом. Потому что люди должны быть вместе. И всякое «не подходить друг другу» в его картине мира не приветствовалось.

— Марина хотела денег, — неожиданно произнес Сергей. — Так тоже бывает. Она любила тусовки, брендовые вещи. А я был достаточно наивен, чтобы не заметить этого сразу. А когда оказалось, что я не готов покупать ей брендовые вещи и водить ее на тусовки, Марина испарилась.

— Ну хоть здесь мы с Лялькой ни при чем, — пробормотал Димка.

Сергей усмехнулся, и Димка подобрался:

— Или при чем?

— Да неважно это уже, Дим. Но Лялька однажды закатила ей сцену, когда та уронила вазу вашей мамы. Ваза не разбилась, слава богу. Но Марина тогда сказала, что вы оба психи и вас надо лечить.

Димка напрочь забыл об этой истории, хотя прошла какая-то пара лет. А ведь и правда Лялька орала тогда так, что весь поселок, наверное, слышал. Димка сначала пытался ее успокоить, а потом тоже орал на Сергея и Марину. Надо же, как интересно работает память.

— Блин, извини, — произнес он.

— Да ерунда это. Правда.

— Ну а если не Марина, а какая-нибудь Катя, Света, Ира… Ты у нас парень видный, богатый.

— Господи, Дима, когда об этом говорит Полина Викторовна, это не звучит даже вполовину так глупо, как когда это делаешь ты, — заржал Сергей, но как-то совсем необидно.

— Я о тебе забочусь, — буркнул Димка.

— Неужели? Меня услышал кто-то там наверху! Мой племянник обо мне заботится! — Сергей заорал так радостно, что теперь, глядя на него, заржал и Димка. — Вот только ты скажи, когда мне заниматься поисками Марин, Маш и Тань? Днем я работаю, вечером учусь, а по выходным бегаю по потолку в ожидании звонка не то из полиции, не то из больницы, потому что мой заботливый племянник отжигает не по-детски.

Димка хмуро посмотрел в окно. Сергей был прав, и это было самым паршивым.

— Ну, давай мы договоримся о времени, когда я не буду отжигать. И ты сможешь тратить его на себя.

— Да речь сейчас вообще не обо мне.

— А о чем?

— Я хочу, чтобы ты начал вникать в дела компании, — вдруг произнес Сергей.

— Чего? Ты с дуба рухнул? Где я и где…

— Нет, — перебил Сергей и, на миг отвлекшись от дороги, очень серьезно посмотрел на Димку. — Это твой бизнес. Это дело твоего отца. Старожилы компании надеются на тебя.

— Да что ты городишь? Они на тебя надеются!

— Они надеялись. Но я не подхожу для этой роли, Дим.

— Почему?

— Потому что я врач-травматолог. Я могу наложить шину и вправить вывих. А сейчас я сижу на лекциях в этом долбаном универе и не понимаю, что я там делаю. У меня зубы сводит от этих графиков и диаграмм. Я уже учился шесть лет. Не могу больше. Домой хочу, — вдруг невпопад закончил Сергей, и у Димки екнуло сердце.

Сергей родился и вырос не в Москве. С братом он виделся всего пару-тройку раз. А что, если ему и правда плохо здесь?

— Но разве ты в детстве не мечтал о большом наследстве? — осторожно произнес Димка. — Ну, как в сказках или сериалах: крутые тачки, деньги…

— Когда люди мечтают о наследстве, они представляют себя на песчаном пляже с коктейлем, в окружении красивых девушек.

— И?

— Да я в отпуске ни разу не был за последние три года. А море вообще видел только по телевизору.

— Да ладно… Ты не был на море?

— Не-а. Ни разу. Тоже сначала думал: юху! Наследство! Девушки, деньги, пляжи… Мечтал на доске стоять научиться. А потом вас увидел.

Димку почему-то не покоробил тот факт, что Сергей не скорбел о брате, а вроде как даже обрадовался наследству. Хуже было бы, если бы Сергей сейчас принялся врать.

— А что мы? — спросил он, когда понял, что дядя молчит.

— А что вы? А вы, Димка, такое наследство, что не знаешь, куда бежать.

— Ну так отказался бы, — буркнул Димка. — Все равно же признаешь, что ни отдыха, ни пляжа не получилось. Или ты не сразу понял?

— Да сразу я понял, что ничего не выйдет. Только есть такой рудимент, Дима, как совесть. Лена ведь не говорила вообще. Ты, небось, не помнишь, а я от нее первое слово услышал, только когда вместе с вами три месяца и четыре дня прожил. И то сказала она его не мне, а собаке на улице.

Димка вправду этого не помнил. Он вообще не помнил первые месяцы после исчезновения родителей. Очнулся он уже в Москве, где Сергей, дядя Лёва и их домработница в один голос уверяли, что переезд в Россию был его идеей. Димка же был как во сне. Помнил только, что без конца смотрел новости и обновлял страницу с информацией о поисковой операции. Что в это время происходило с Лялькой, он понятия не имел.

Димка посмотрел на Сергея и прямо спросил: