Многогранники

— Чего? Ты с дуба рухнул? Что мне там делать? Ты на меня посмотри!

— Посмотрю, Дим. Обязательно. И не только я.

Димка понял, что спорить бесполезно, и, достав из кармана темные очки, нацепил их на нос. Плевать. Пусть везут куда хотят. И пусть ржут, если им так нравится.

Перед входом в бизнес-центр, где совместное детище его отца и дяди Лёвы занимало несколько этажей, Димка неожиданно оробел.

После исчезновения папы он бывал здесь несколько раз. Оформлял какие-то документы, доверенности. Однажды, уже после совершеннолетия, участвовал в заседании совета директоров. Клоунада на самом деле. Его присутствие требовалось по протоколу. Дяди Лёвы тогда не было в Москве, и они с Сергеем и еще какими-то двумя чуваками выслушивали отчеты и с умным видом смотрели на графики. Во всяком случае, у Сергея вид был вправду умный. Насчет себя Димка не стал бы утверждать.

Полина Викторовна, высокая, невероятно худая женщина без возраста, с пучком рыжих волос на макушке, при виде Димки расцвела улыбкой:

— Дмитрий Алексеевич. И вы к нам?

Она была личным помощником отца, и Димка с детства всегда ее немного побаивался, потому что она напоминала ему Снежную Королеву. И солнечный цвет ее волос положение не спасал.

— Добрый день, — отозвался Димка и, стянув очки, засунул их в карман толстовки.

Оглянувшись в поисках Сергея, он понял, что тот его бросил.

— А Сергей Евгеньевич где? — пересохшими вдруг губами уточнил Димка.

— Сейчас вернется. — Королева подмигнула и, подойдя к Димке, вытащила очки из его кармана. — Это полежит у меня в верхнем ящике. Перед уходом заберете.

Она в мгновение ока расправила капюшон Димкиной толстовки, скептически посмотрела на взрыв на его голове, но, к счастью, причесывать не стала.

— Кофе? Чаю?

— Нет, спасибо, — откликнулся Димка. — Мне бы Сергея.

Если дядя хотел показать Димке, насколько тот жалкое и ничтожное существо, то лучшего способа было не придумать. Отец поступил в универ сам, без родительских денег, потому что тех попросту не было. В универе он подружился с дядей Лёвой, и они организовали свое дело. Димка подозревал, что средствами вкладывалась семья Крестовских. Они же владели и большей частью бизнеса. Отец же вкладывал мозги и трудолюбие. И мама, тоже учившаяся с ними, во всем ему помогала.

Димка посмотрел в окно приемной и подумал, что у отца были мизерные шансы получить хорошее образование и чего-то достичь в жизни, зато у него была мечта, к которой он шел. И вот из офиса компании, у истоков которой он стоял, видно пол-Москвы, а по миру рассыпаны ее филиалы.

Лет пять назад отец признался Димке, что в студенческие годы он пообещал себе, что у Ани и их будущих детей всегда будут мандарины, в любое время года. А когда Димка рассмеялся, отец пояснил, что сам мог есть мандарины только на Новый год. И их всегда давали по счету.

У Димки была аллергия на цитрусовые. Вероятно, как побочный эффект от этого обещания отца.

— Полина Викторовна, — услышал он голос дяди и обернулся, — а папка точно эта? Я там сметы последней не вижу. Ее Настя должна была…

— Сергей Евгеньевич, — голос Снежной Королевы был безмятежен, — вдох — выдох. Папка точно эта. Смета — третий файл сверху.

Сергей послушно вдохнул, выдохнул и открыл папку в указанном месте, а потом взъерошил волосы и что-то пробубнил себе под нос, словно повторял урок.

— Лев Константинович сообщил, что успеет, — ободряюще произнесла Снежная Королева.

— Правда? — Сергей выдохнул с таким облегчением, что она улыбнулась.

— У нас есть семь минут. Я могу предложить вам кофе.

— С цианистым калием, пожалуйста, — пробормотал Сергей, вглядываясь в документы.

— Калий закончился, но я что-нибудь придумаю, — спокойно ответила Снежная Королева. — Дмитрий Алексеевич, а вам?

— Мне без калия. И можно не срочно.

— Договорились.

Сергей посмотрел на Димку и своим привычным голосом распорядился:

— Побудешь здесь до окончания совещания.

Димка видел, как сильно Сергей волнуется, поэтому не стал выпендриваться и молча кивнул.

Когда Сергей глотнул кофе и, бросив взгляд на часы, поспешил к выходу, Снежная Королева легким движением сняла нитку с его плеча, но он этого даже не заметил. А Димка вдруг вспомнил, что мама называла Полину Викторовну доброй феей.

Несколько секунд Королева-фея стояла спиной к Димке, глядя на закрывшуюся за Сергеем дверь, а потом развернулась на высоченных каблуках и улыбнулась:

— С молоком или без, Дмитрий Алексеевич?

И Димка против воли улыбнулся ей в ответ.

Следующие полтора часа он провел в приемной. Полина Викторовна предложила ему занять кабинет Сергея, то есть бывший кабинет отца, но Димка отказался. Ну куда ему — в драных джинсах и с помятой мордой — в папин кабинет? Не дорос он. Это «не дорос» так отчетливо оформилось в Димке, что он попробовал перебирать в уме то, за что отец мог бы им гордиться.