Многогранники

— Нет. Не думаю. Мы сейчас их догоним. Дорога на выезд пока не загружена. На чем он едет?

— Без понятия. Моя машина стоит у твоего дома, — севшим голосом произнес Димка, пытаясь зафиксироваться на спокойном голосе Крестовского. Ведь прямо сейчас в машине не происходило ничего страшного. Все было в Димкиной дурной голове.

— Как ты добрался вообще? — после паузы спросил Крестовский, бросая на Димку напряженный взгляд.

— Как в тумане. Забирать ее оттуда не буду, — заявил Димка во избежание дальнейшей дискуссии на эту тему.

Ему казалось, что Крестовский видит его состояние, и осознавать это было до того унизительно, что хотелось взвыть. Оставалась крохотная надежда, что Крестовский спишет это на волнение за Ляльку. Бояться за близких не так позорно, как бояться езды на переднем сиденье.

Некоторое время в машине стояла тишина, а потом Крестовский бросил взгляд в зеркало заднего вида на Машку, устроившуюся посередине сиденья, и попросил:

— Маша, сядь, пожалуйста, за водительское кресло и пристегнись.

— Почему за водительское? — спросила Машка, однако послушалась.

— Потому что при аварии, по статистике, это самое безопасное место, — с серьезным лицом произнес Крестовский, и Димкин желудок подскочил к горлу.

— Но мы же не планируем аварию? — Судя по голосу, Машка тоже нервничала.

— Нет, конечно, — очень спокойно ответил Крестовский. — Просто на всякий случай.

Димка вдруг понял, что он чертовски рад тому, что Крестовский едет с ним. Спокойствие Крестовского придавало уверенности в том, что все будет хорошо. Это с Димкой вечно случается какая-то фигня, а с Крестовским — никогда. Он слишком хорош для плохих событий.

Димкин телефон зазвонил. Крестовский посмотрел на экран, и не успел Димка отреагировать, как он невозмутимо сбросил звонок.

— Это из офиса, — пояснил он обалдевшему Димке. — Наверное, Полина Викторовна. Перезвони с моего, чтоб связь с Лялькой не терялась.

Димка послушно взял протянутый мобильник, на котором Крестовский уже успел набрать номер.

— Здравствуйте, Роман Львович, — услышал Димка бодрый голос Снежной Королевы.

— Э-э-э, здрасте еще раз. Это не Роман Льво…

— Ой, Дмитрий Алексеевич. Я по номеру решила, что это Роман Львович. Вы вместе? — В приветливом тоне секретаря появились нотки дознавателя.

— Да, вместе. Мы тут за город собрались. На отдых, — зачем-то начал врать Димка, хотя Полина Викторовна вопросов не задавала. Впрочем, молчала она так, что хотелось заранее во всем сознаться.

— Я вам звонила, — наконец сжалилась над ним Снежная Королева. — Это немного странно, но в отделе кадров не сохранилось личного дела Самохина Андрея. Обычно они хранятся в течение пяти лет, прежде чем отправиться в архив, но здесь…

Димка посмотрел на Крестовского так, будто тот тоже слышал сказанное. Крестовский в ответ вопросительно приподнял брови.

— Я понял, — протянул Димка. — Спасибо, Полина Викторовна.

— Дмитрий Алексеевич, у вас проблемы? — напрямую спросила женщина.

Димка глубоко вздохнул. Конечно, у него проблемы, у него офигеть какие проблемы, но она ничем не поможет, хотя…

— Скажите, Полина Викторовна, а вы доверяете Сергею?

Он ожидал заминки, потому что вопрос был очень неудобным, но Снежная Королева ответила сразу:

— Смотря в чем. В сфере управления у него нет опыта, поэтому очевидно, что эту должность ему доверили от безысходности, пока не подрастет смена. А вот когда моя дочь вывихнула плечо, Сергей Евгеньевич очень оперативно ей помог. Все дело ведь в том, с какой стороны посмотреть.

— Понятно, спасибо, — сказал Димка, удивленный тем, что у Снежной Королевы, оказывается, есть дочь.

— Если вам что-то понадобится, говорите, хорошо?

— Да, я… — Димка посмотрел на профиль Крестовского и решился: — Вы не могли бы попросить Льва Константиновича позвонить мне или Роману, когда он освободится?

— Разумеется, Дмитрий Алексеевич. Хорошего дня.

— И вам, — откликнулся Димка и сбросил вызов.

— Ну что? — тут же спросили Машка и Крестовский в один голос.

— Личного дела Андрея нет в отделе кадров, — медленно произнес Димка, отмечая, что паника немного отступила. То ли потому, что он отвлекся, то ли повлияла спокойная уверенность Крестовского.

— Ничего себе, — откликнулась Машка.

Крестовский промолчал.

— Неужели Сергей? — Димка откинулся на подголовник и несколько раз постучался затылком.

— Не стучись головой, — тут же отреагировала Машка. — Разболится — что будем делать?

Димка обернулся к ней и хотел было огрызнуться, потому что на фиг ей теперь заботиться о его голове, у нее же рядом вон целый Крестовский сидит, но лицо у Машки вправду было встревоженное, и он промолчал. Вместо этого повернулся к Крестовскому:

— То есть ты улетаешь? Прямо насовсем?

Тот ничего не ответил, лишь напряженно сжал челюсти. Димка очень хорошо это видел.

Выяснять отношения сейчас было совсем не в тему, но ехать в тишине — невыносимо, к тому же Димка дико боялся возвращения панической атаки, поэтому он продолжил:

— А на фига тогда Машке мозги пудрил?

— Дима! — повысила голос Машка. — Мне никто мозги не пудрил. Я сама пришла к Роме.