Многодетный принц (СИ)

   Вылетели ночью, на двух арилетах по три человека. Остальные должны были обеспечивать охрану лагеря и перехода. Взяли обе подъемные балки. Уже не раз выручали. Много металла решили не брать, только для дела. Грабить можно только врагов, как пояснил сержант, у остальных надо покупать или выменивать. Пояснил и термин воровать и грабить: воруют - это когда присваивают чужое незаметно, а грабят - это когда насильно и с оружием. По местным законам оба деяния - преступления, за которые сажают в тюрьму, но за грабёж больше дают.

   Полет ночью разительно отличался от полёта днем. На дорогах почти не было машин. Тула светилась издалека электрическими огнями. Вся операция прошла буднично. Невидимками сели, невидимками и взлетели, единственное Лютисан над местом работы поставила полог тишины. Площадка имела бетонный высокий забор и колючую проволоку поверх него. На въезде сидело два охранника. Металл лежал на длиннющих металлических стеллажах до двенадцати шагов. Выбор был просто поразителен, каких только форм не было. Одних труб небольшого диаметра Лютисан насчитала двадцать различных видов и круглых, и квадратных, и прямоугольных. Выбирали почти час - разбегались глаза. Какого только металла здесь не было. Была и нержавейка на отдельном стеллаже. Нанесённая маркировка и цифры на бирках амазонкам ни о чём не говорили, ясно было только, что сталь разная. Попробовали булатным ножом снять стружку. Выбрали три прямоугольных трубы из нержавейки, где металл оказался прочнее. Брали на два арилёта. Для "топоров" нашли две хороших полосы в палец толщиной и ладонь шириной. Прихватили два стальных прутка с ребристой поверхностью (оказались крепкими), один "уголок" и профиль, похожий на скобу. Порезали металл на куски по четыре шага связали, в вязанку, подхватили захватами и взлетели. Лютисан наложила на сворованное заклинание невидимости и до перехода добрались спокойно. По весу сталь потянула килограмм на двести пятьдесят. По крайней мере четыре амазонки упаковку металла поднимали свободно.

   На листе бумаги нарисовали крепление топора, усиление корпуса к которому собирались его приделывать, усиление рамы и крепления двигателя. Передние стойки усилили металлическим профилем, с боков поставили два раскоса. Вдоль всего корпуса от носа да кормы пустили квадратную нержавейку. Получилось похоже на киль у шлюпки, как впоследствии оценил Жора. Топор приварили на расстоянии пятидесяти сантиметров от носа. Примерно такое расстояние было и у дексалётов, насколько помнила Лютисан. Пластины обрезали, сварили в форме секиры и заточили. Только передняя точка топора наносила удар, остальные резали, расположившись по овальной кромке. Крепили секиру в трех местах. В центре стояли раскосы, чтобы не согнуло в сторону. Работали почти все. Кто не работал, стоял смотрел, как делается и что получается. На лезвие сшили чехол - оказалось слишком острым. Чехол снимался одним движением. Само заклинание рассоединения и воздушной стены, создававшей мощный клин за лезвием секиры, включалось кнопкой от накопителя. Арилет потяжелел килограмм на сто, но четыре амазонки свободно его поднимали и могли протащить через переход. Двум уже было тяжело.

   Пробовали самоделку уже вечером. Ветки отрубало отлично на скоростях от ста до двухсот километров в час. Скорость аппарата упала на двадцать километров в час, но это было некритично. Резко ухудшилась управляемость. Пришлось нарастить поверхность рулей и усилить оси их вращения. К обеду следующего дня аппарат доделали окончательно. Появившиеся с боков раскосы теперь в середине кабины мешали выбрасываться с парашюта. Четверо выпрыгивали свободно, двоим приходилось перемещаться или вперёд, или назад вдоль арилёта. Но это уже была мелочь. Главное теперь супостата можно было и рубить. Второй арилёт Цариэль решила пока не переделывать.

Г Л А В А 21