Мнимая измена

— Попалась! — Маркус охватил ее кольцом рук, и она ощутила кожей прикосновение завитков волос на его груди.

— Так ты не спишь!

— Как и ты, дорогая. Не пора ли нам что-нибудь перекусить?

— Правильная мысль, если учесть, что я почти ничего не ела сегодня.

— У тебя был постельный режим, какие могут быть завтраки, обеды или ужины?

Она рассмеялась его шутке и потянулась.

— Приготовь мне сэндвичей. И — побольше!

— Слушаю и повинуюсь.

Маркус отправился к плите, стоящей в углу столовой и скрытой от остального помещения стойкой бара.

Дженна встала и накинула шорты и майку — любимую домашнюю одежду. Подошла к Маркусу сзади и поцеловала его в спину, погладила рукой. Он замер, затем повернулся и сказал:

— Ты можешь мне не верить, но я всегда знал, что нам суждено стать любовниками.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Они сидели за столом и не столько ели, сколько поглощали друг друга взглядами. Со стороны могло показаться, что они не виделись сто лет или только что познакомились.

— Господи, Джен, мы столько времени потеряли, хотя могли бы быть вместе давным-давно.

— Я думаю о том же самом.

— Почему ты не обращала на меня внимания? Я тебе не нравился?

— Ты казался мне недосягаемым. Старший брат — это почти как бог, а бога любят только платонически.

— Стыдно признаться, но я влюбился в тебя, когда увидел на вечере выпускников школы. То розовое платье, русые прямые волосы, открытый взгляд с ожиданием чуда… гибкая, легкая и очень красивая.

Дженна не могла поверить своим ушам: недоступный Маркус влюблен в нее уже давно? И ни разу не дал об этом знать? Невероятно!

— Почему ты никогда даже не обмолвился о своих чувствах?

— Неправда. Кроме вечера выпускников были семейные праздники, поездка в Австралию — везде я старался быть рядом. Но тебе явно было не до меня. — Он горько улыбнулся. — Ты ведь любила Дина.

— Да, но не бегала за ним, заметь.

— Не бегала, но и не отказывалась от его предложений. Например, вы целовались.

— Тебе Кейти рассказала?

— Нет, мне говорил об этом Дин и утверждал, что ты сохнешь по нему.

Дженне стало неприятно. Она не скрывала от Маркуса сейчас былой любви к Дину — она отказывалась от пошлости, за которой частенько прячется неумение выразить чувства или вообще их отсутствие. Дин хотел любить, но не сумел понять, где физиология, а в чем поэзия любви. Дженна надеялась, что за торопливыми полудетскими поцелуями последует романтическое ухаживание и расцвет глубоких чувств, а Дин в ее порыве разглядел только одно: «сохнет».

— Почему ты замолчала?

— Мне грустно, что Дин ничего не понял: ни до отъезда в Штаты, ни сейчас, когда навязывает свою любовь. Мы по-разному ее понимали и понимаем.

— А что ты скажешь о моей любви?

— Она неожиданна для меня, как снег в джунглях.

— Оригинально сказано. А если снег растает?

— То есть если ты разлюбишь меня?

Маркус явно смутился от этого уточнения, но кивнул головой.

— Что ж, пожелаю тебе найти истинное счастье.

— А ты нашла его?

— Я нашла больше, чем надеялась найти. И мне теперь ничего не страшно.

Они сплели руки и улыбнулись друг другу. Зазвонил телефон.

Мама Милли нечасто беспокоила Дженну, потому что та сама регулярно приезжала к Кроссанам, чтобы пообщаться и увидеть близких людей. Звонила только в экстренных случаях. Сегодня, по ее мнению, именно такой случай и выдался.

— Милая, как ты себя чувствуешь? Мне Кейти все рассказала.

— Не беспокойся, все в порядке. Небольшой обморок.

— Маркус с тобой?

От этого простого вопроса Дженну бросило в жар, ей стало почему-то неловко, и она не очень внятно сказала:

— Да, он здесь.

— Не расслышала, Дженна: он у тебя?

— Да, он тут. Передать ему трубку?

— Я просто не хочу, чтобы ты оставалась одна в таком состоянии.

— Мы ужинаем.

— Пусть он заедет ко мне, есть разговор. А завтра я навещу тебя. До свидания.

— Звонила мама? — Маркус стоял в проеме двери, надев на себя в виде тоги простыню.

— Да, спрашивала о моем здоровье и просила тебя приехать.

— Жаль, мне хотелось провести эту ночь с тобой. Впрочем, — он лукаво улыбнулся, — пусть рана подзатянется и боль уйдет.

— Какая?

— Вся. — Он подошел к Дженне и обнял ее. — Мы расстаемся ненадолго.

В доме Кроссанов царила тишина, когда Маркус приехал на встречу с матерью. Он-то знал, почему не стоит откладывать, несмотря на поздний час, визит сюда. На сегодня был назначен семейный совет с участием Дина. Пора было поставить все точки над «i». Тишина тоже была призрачной: все ждали приезда Маркуса и пока занимались своими делами.

— Мама, я уже здесь. — Маркус стоял в гостиной.

— Очень хорошо, сынок. Сейчас приготовлю чай.