Когда под ними кончилась земля, Антара сразу понял - все. Конец. И заорал - утробно и дико, без слов и разума. Они летели над вади - как во сне, летели над огромным черным провалом. Всевышнииииий!..
Копыта Дахмы ударили в сухую землю, юноша клацнул зубами и захлебнулся в пылюке. Бешеный, дикий галоп продолжился - Всевышни-ииий!.. свалимся-упадем! Тут же полно нор и колючек! Дахма сломает ногу-уууу!..
- Хейа-хей-хей-хей! - засмеялся, запел над ним Рами, и кобыла пошла по широкой дуге, замедляясь.
И перешла, наконец, на рысь.
- Спусти меня, я умру от тряски! - взвыл Антара, кобыла храпнула, и рука Рами сбросила его на землю.
Бух на спину!
- Эй! Осторожнее!
Из черноты над вади неслись возмущенные вопли мутайр. На другой стороне провала мелькали факелы, носились всадники.
- Что?!.. - забыв про отбитую задницу, ребра и внутренности, вскочил и запрыгал Антара. - Зассали! Аааааа!...
От восторга он и впрямь скакал, потрясая руками.
- Дахма - моя! Моя! Моя!
Пинок веревочной подошвы пришелся прямо в плечо:
- Эй! Ты чего?
- Хватит орать.
Рами свесился со спины лошади и уставился лунными, пустыми глазищами:
- Куда теперь, герой-любовник?
- В становище! - разом забыв всю обиду, выдохнул Антара. - Я вьюк с поклажей возьму - и поеду! К Абле!
Глаза-блюдца переливались серебристым сиянием.
Юноша сглотнул и отступил:
- Рами, ты чего?..
Сумеречник чуть изогнул губы - похоже на улыбку, но не совсем:
- Разве ты не хочешь продать лошадь? За нее днем давали две тысячи динаров - это больше, чем выкуп за Аблу...
Бедуин нахмурился и твердо ответил:
- Стрелок, мне не нужны деньги. Мне нужна Абла. Я беру вьюк, сажусь на верблюда и гоню Дахму в кочевье к дяде Убаю. Это утро мы с Аблой встретим вместе.
Рами вдруг улыбнулся по-настоящему и сполз с лошадиной спины:
- Ну и ладно. Пошли, герой... Кобылу провести надо, пусть отдохнет, хорошо побегала...
Покусывая губу - чтоб не заорать от восторга и возбуждения - Антара побежал следом за Рами. Тот шел, как летел, Дахма грациозно переступала следом и - о диво! - вовсе не беспокоилась. Юноша сжимал в потной ладони чумбур и неверяще, счастливо улыбался.
Над головами горели звезды, заливая холмы белесым призрачным светом. Мы живы, живы!..
- Обтереть ее нужно! - пробормотал Антара - вдруг в голову пришло...
А как пронеслись! Ух! А как шла лошадка! Ух! Словно и не чувствовала двоих на своей длинной спине!
- Укрыть бы ее чем...
Был бы ковер, хорасанский, - таким бы укрыл! Сокровище, а не кобыла!
А воды сейчас не надо, обопьется холодной из колодца, простудится - что тогда делать? Самому в колодец прыгать?
Но как прокатились, а?
Одно плохо - мутайр могли их запомнить. Точнее, Антару-то нет - кому нужен чернокожий парень? Таких на ярмарке, вокруг ярмарки и после ярмарки табунами ходит. А вот Рами - тут да. Других сумеречников Антара в аль-Румахе не видел, хоть и болтали что-то о лаонцах, что с кальб кочуют. Но кальб на ярмарке не появились, непонятно почему.
Все еще дрожа от возбуждения, Антара едва не ткнулся в спину Рами - тот резко остановился, прислушиваясь к тому, что происходило впереди. Вскрикнув от неожиданности, юноша вынырнул из мечтаний - и тоже услышал.
Где-то вдалеке причитали женщины.
Ветер резко стих, и с ним стихли звуки - только в камнях посвистывало, и Дахма шумно фыркала и дышала.
Становище лежало в низине - в прозрачном ночном небе курились дымки, яркими точками горели костры, серели разбросанные там и сям шатры. Вон отцовский - большой самый...
Порыв ветер ударил снова - и с ним снова послышались жалобные крики.
- Что-то там не то творится... - пробормотал Рами, щурясь в темноту.
Женские постанывания стали громче - опять ветром принесло. Умер, что ли, кто?..
И тут Антара увидел - слева от отцовского шатра. Фигурки казались мелкими, как жучки, их было много, и вокруг горели факелы.
Вдоль растянутого полосатого полога стояли, на коленях, опустив головы, все - отец, Римка, тетя Фиряль... Все с заломленными за спину руками. Выли женщины. Факелы горели в руках высоких людей с тростинами длинных копий в руках.
Гвардейцы. Гвардейцы халифа.
Вдруг Рами с железным шорохом обнажил кинжал - ух ты, у него оказывается и кинжал есть...
- Стой, где стоишь, - тихо, но очень внятно сказал сумеречник ветреной тьме.
Из тьмы раздалось сиплое и жалобное:
- За что вы так, господин? Это же я, верный раб шейха, Азам!
И высокий зиндж выбрался на каменистый гребень.
- Скажи этому безумцу, чтобы убрал нож, о племянник! - рассудительно предложил Азам, с опаской косясь на сумеречника.
Рами стоял, зло поджав губы и сверля зинджа взглядом - рука с кинжалом поднята и согнута в локте, готовый к удару клинок поблескивает перед грудью.
И тут Азам увидел кобылу:
- Вах, какая красавица!
Антара почему-то попятился и зачем-то вцепился в чумбур.
- Опусти нож, - неожиданно жестко приказал Азам сумеречнику.
Из-за спины зинджа встали тени в хлопающих на ветру бурнусах. Много теней.
Рами скривил губы в своей неулыбающейся улыбке. У Антары в животе стало пусто и скользко.