Мне не стыдно

Мы уже заканчивали, когда в зал зашел Айк, который ждал Ивана. Все эти недели мы избегали друг друга. Иван будто бы специально вышел в кладовую, якобы за каким-то реквизитом. И мы с другом остались наедине. Я спустилась со сцены и подошла к лежащим на стуле вещам.

– Я рада, что ты открылся… Видишь, все прошло не так и ужасно, – по правде говоря, я не испытывала никакой злости к нему теперь. Я была слишком счастлива, чтобы копить в себе обиды. Чертов Инфил заполнил всю меня, не оставив места гневу.

– Ты была права. Знаешь, самым лучшим в моем каминг-ауте было лицо Ноа, прежде чем мы с Иваном появились вместе в школе, – я засмеялась.

– Боюсь представить. И что он сказал? – полюбопытствовала я.

– Этот придурок сказал, что обижен, ведь думал, что я сохну по нему, – я захохотала. – Теперь ты обязана сохранить тайну о моих чувствах к нему, иначе он будет подкалывать меня до конца жизни, – я кивнула. – Мы, кстати, говорили о тебе.

– Да? – я нахмурилась, потому что не общалась с Ноа все это время.

Во-первых, не знала, что ему сказать. Мне не нравилось, что он узнал о нас с Кристофером через все эти слухи – следовало признаться ему раньше самой. И в то же время, все еще помнила слова выпускника и не хотела вызывать у него новую неуверенность. По крайней мере прямо сейчас, когда мы притирались и узнавали друг друга, не так как раньше через шутки и вызовы, а вопреки нашим страхам и тревогам. Нет, я продолжала быть стервой с ним, однако не хотела наносить парню никаких ран. Ведь даже такие популярные и идеальные с виду люди внутри могут быть изранены. И я была благодарна, что Кристофер открылся мне. Это было куда более круто, чем сотни пафосных тачек и выходов в свет.

– Ноа рад за тебя. Видит, как ты светишься рядом с Кристофом, и успокоился, когда понял, что он будет тебя защищать и не позволит грязных слухов о тебе. Думаю, Ноа отпустил ситуацию. И все же ему все равно не хватает тебя. Ведь вы были еще и друзьями раньше.

– Мне тоже не хватает его. Когда это сумасшествие закончится, – обвела рукой сцену, – я поговорю с ним. Мне это нужно не меньше, чем ему. Он – важная часть моей жизни.

Иван будто бы ждал, когда мы закончим разговор, и предстал перед нами. Он в свойственной себе манере подошел к Айку, легко поцеловал его и приобнял рукой за плечи.

– Ты не проголодалась? Я голоден, как зверь, – затем повернулся к своему парню. – Может, заедем за бургерами, а после подвезем Еву. Идет? – Иван был упорным. Он не успокоится, пока не помирит меня со своим парнем. Я легко улыбнулась. Нужно отпустить все, что держало меня в прошлом.

– С удовольствием.

* * *

Мы играли заключительную сцену – Нора уходит от мужа, осознав, что была заперта в клетке брака все эти годы.

Несмотря на волнение я справлялась, в основном благодаря поддержке своего парня. Хотя расставаться с ним было неприятно. Даже если это происходило не по-настоящему, а в рамках пьесы.

Нора: «Я ничего не возьму от чужого человека».

Хельмер: «Неужели я ничего не значу для тебя теперь?»

Нора: «Ты никогда не изменишься. Я.... перестала верить в чудеса. Прощай»

Хельмер в исполнении Кристофера падает на колени, проклиная все вокруг, продолжая звать жену. Я скрываюсь за кулисами

Зрителям остается наблюдать за брошенным, раздавленным мужчиной, прежде чем занавес закрывается. Еще секунда и слышатся громкие аплодисменты зрителей.

Не думая ни о чем, я возвращаюсь к парню и кидаюсь ему в объятья.

– Ты был чертовски хорош! – я целую его, и он отвечает мне взаимностью.

На сцену возвращаются остальные актеры. Я беру за руку Сабрину и улыбаюсь Ивану, Уне, и даже Анье. Сегодня она счастлива, как никогда. Ведь это день ее прорыва. Сегодня она – главная звезда, ведь организовала это. И я не отрицала этого.

Мы вышли на поклон зрителям.

Первым делом нашла глазами маму. Все представление боялась смотреть на зрителей, чтобы не забыть реплики, случайно не наткнувшись на взгляд матери. Теперь же могла счастливо махать ей. Прямо как в детстве.

Действующие актеры начали спускаться вниз, чтобы обменяться впечатлениями с родными и близкими. Я тоже спешила покинуть сцену, когда Кристофер приостановил меня. Он наклонился ко мне с поцелуем, но я отстранилась. Он недовольно нахмурился.

– Тут мама, – поспешила объяснить. – Ты уверен, что хочешь, чтобы она это увидела? Тогда придется вас познакомить. Тебя это не смущает?

– Ева, – он посмотрел на меня с той редкой нежностью, в которой хочется утонуть, и легко провел ладонью по волосам. – Мы, конечно, договорились поработать над моим чувством стыда, но это не тот случай. Теперь нам незачем скрываться, это время позади, – и он поцеловал меня. В этот раз я позволила этому произойти.

После поцелуя наши лбы соприкоснулись, и я услышала его шепот:

– Мне не стыдно. Любить тебя – не стыдно.

Когда минутой позже он обменивался приветствиями с моей мамой, я не могла сдержать глупую улыбку.