Мне и так хорошо

– В твоих словах есть доля правды, – ответила Бриллиант. – Но тут одна беда – они же молчат! Как мне говорить с теми, кто не говорит? Это загадка для твоих мозгов, так что, ступай первая.

Свет в коридоре задребезжал и по одной из стен побежали мрачные, кривые тени.

– Если тебе интересно мое скромное мнение, то мне кажется, что они нас торопят, – сказала Бриллиант, сжимаясь в комок. – Пошли вместе и ни в коем случае не отпускай мою руку.

Девчонки муравьиными шагами начали продвигаться к коридору. И вот подавив на секунду страх, они вместе выглянули из-за угла, но их взору предстал не наш крохотный и узкий коридор, а широкий коридор с потертыми стенами и множеством дверей по обеим сторонам. В конце этого пугающего коридора находилось квадратное окно, за которым валил снег, такой крупный, что почти залепил собой все окно.

– Очаровательно у них тут в августе, – пропищала Бриллиант. – Мне даже нравиться. Правда немного напоминает заброшенную психушку, но это – дело вкуса. Возможно, им нравиться именно так.

– Перестань, – сказала Дакота. – Что будем делать?

– Давай проверим, что за этими дверями, – ответила Бриллиант. – Вдруг там подсказка.

– Отличная идея! И раз это идея твоя, то тебе и проверять первую дверь.

– Это не честно! Моя идея, твои действия. Это всем известно. Работа делиться поровну.

– Не в этот раз, – твердо сказала Дакота. – Я не капризничаю, просто я напугана настолько, что и дверь-то открыть не смогу.

– Вечно ты со своими страхами! – недовольно прорычала Бриллиант. – Ладно, пошли. Только обещай, что не отпустишь мою руку.

– Обещаю.

Бриллиант набрала больше воздуха в грудь и подкралась к первой двери. Осторожно взявшись за дверную ручку, она слегка нажала на нее и толкнула дверь. Дверь сразу поддалась и отворилась с невероятным скрипом, похожим на протяжный вой умирающей собаки.

«Мои» девчонки быстро переглянулись и затаили дыхание. Тишина.

– Давай заглянем в комнату, – посоветовала Дакота.

Они еле живые заглянули за дверь, за которой была обычная комната стандартных размеров, только совсем заброшенная. В углу комнаты стояла одноместная железная кровать с рваной простынею и грязным одеялом. В другом углу стояло старое кресло, изъеденное молью и детский столик. Все было покрыто толстым слоем пыли. За маленьким круглым оконцем, находившимся почти под потолком, был такой же вид, как из окна в коридоре. А вот в третьем углу находилось самое интересное – там сидела девочка повернутая лицом к стене, которая что-то усердно выцарапывала на полу.

– Жуть-то, какая, – едва дыша, сказала Бриллиант. – Давай-ка прикроем дверцу, и пойдем дальше. Не будем ей мешать.

Дакота закивала головой, и Бриллиант тихонечко прикрыла дверь первой комнаты.

– А если за всеми остальными дверями та же картина? – спросила Дакота, не двигаясь с места.

– Я почему-то в этом уверена, – ответила Бриллиант. – Но, для ясности этой картины, думаю, нам все же следует открыть еще одну дверь.

Дакота, снова молча, кивнула, и они засеменили к следующей двери.

– Теперь твоя очередь любоваться видом, – сказала Бриллиант, пропуская Дакоту вперед.

Дакота не стала спорить, ведь уговор есть уговор. Первую дверь открывала Бриллиант, значит, вторую должна открыть она. Все по-честному.

– Мне страшно, – сказала Дакота, берясь за дверную ручку. – А что если…

– Открывай, давай, – поторопила ее подруга. – Если там будет какой-то кошмар, то мы просто убежим в нашу комнату и спрячемся в ванной.

– Мудрое решение. Только не факт, что сработает.

– Вот там и поглядим, – ответила Бриллиант. – Открывай.

Дакота нажала на ручку и толкнула дверь, но та не открылась, как первая.

– Давай сильнее, – прошептала Бриллиант.

Дакота повторила свою попытку и в этот раз дверь поддалась. Скрип, который издала эта дверь, был еще хуже. Он походил на тягучий и злобный рев раненного медведя. В полной тишине этот звук мог лишить сознания кого угодно.

Комната, которая в этот раз предстала перед глазами подруг, была еще неопрятнее первой. Здесь, в правом дальнем углу, стоял огромный четырехдверный платяной шкаф, которому было лет двести. Он был кособокий, и одна дверца у него болталась всего лишь на одном креплении. Шкаф был сверху донизу обмотан плотной паутиной, на которой сидело невероятное количество пауков разных размеров. По полу были разбросаны деревянные стулья. Некоторые из них были сломаны, на целых сидели плюшевые медведи, которые были грязные и рваные. Окно в комнате было, но не настоящее, а нарисованное. Оно было начиркано цветными мелками и изображало солнечный день. В левом дальнем углу, так же как и в первой комнате, сидела девочка и тоже что-то карябала на стене. Она, как и та, первая, не оглянулась и не издала ни звука.

– Помоги нам, Господи, – шептала Дакота, не останавливаясь. – Помоги нам.

Бриллиант нежно закрыла и эту дверь и, выдохнув, сказала:

– Если в каждой комнате сидит девочка, то если посчитать двери, мы, не заглядывая за них, можем определить, сколько их всего.