Мне есть что сказать Вам, люди (Рассказы)

Размышляя, он вышел на балкон и закурил, когда в дверь его квартиры постучали. «Неужто на заводе что-то случилось?»— подумал он, так как стучали необычайно требовательно. От этого стука проснулась вся семья. Он открыл дверь, и в прихожую вошли два милиционера. Один из них, повыше ростом, резко обратился к директору:

— Вы не знаете, где может находиться агроном колхоза Наталья Сергеевна?

Анатолий Михайлович пожал плечами и в свою очередь с тревогой спросил:

— Что с ней? Что случилось?

Участковые переглянулись и, перебивая друг друга, сбивчиво стали объяснять, что поручено привести его в отделение.

— Конечно же, я сейчас оденусь, — сказал Анатолий Михайлович. — Надо ее искать. Что же с ней?

Около трех часов ночи в отделении милиции был один дежурный. Анатолия Михайловича попросили войти в небольшую комнату, где были только стол и стул. Дали чистые листы бумаги, авторучку и попросили написать объяснительную, где он находился, что делал сегодня с 19 часов вечера до 2 часов ночи. Анатолий Михайлович, выслушав это, возмутился.

— Слушайте! Вы что, с ума спятили? Надо ехать в колхоз. Если ее нет, надо искать. А уже потом будем заниматься объяснениями.

— Вы здесь не горячитесь, не на заводе у себя, а спокойно садитесь и пишите, — сказал дежурный и закрыл за собой металлическую дверь.

Анатолий Михайлович впервые оказался в такой дурацкой ситуации. Он сел за стол, взял ручку, не зная, что писать, что делать. Вот еще нелепость… Два человека говорили в нем… И если первый возмущался, то второй успокаивал…

Первый: почему мои мечты не сбываются?

Второй: неправда, мечты почти всегда сбываются… К примеру, производственные.

Первый: производственные, возможно, но они большим трудом даются. А вот в личной жизни… Счастлив разве я? Сплошные упреки… Постоянно в напряжении, живу со всеми в несогласии…

Второй: сам виноват, наверное…

Первый: в чем виноват?

Второй: жил бы как все живут. Не ставил перед собой недостижимых целей…

От этих мыслей у него разболелась голова. Он взял ручку и стал рисовать лошадь и ослика. Потом на лошадь и ослика посадил наездников. Первому, сидящему на лошади, дал в руки копье, перед ними поставил ветряную мельницу.

«Что же с Наташей? — думал он и машинально начал рисовать второй лист. — Дорогая ты моя, лишь бы все обошлось…»

Он так увлекся, что, кажется, забыл обо всем на свете. Вскоре все листы были в набросках…

Утром металлическая дверь со скрипом открылась, и вошел дежурный.

— Ну что, успели написать? — спросил он.

Анатолий Михайлович молчал. Он чувствовал себя униженным и оскорбленным, силы его иссякли. Пришло ощущение, что в нем что-то лопнуло и что он сам себе не принадлежит. «Неужто я и впрямь никогда не принадлежал сам себе?» — подумал он.

— Встаньте и пройдите к начальнику, — командным голосом произнес дежурный.

В просторном кабинете у большого стола стоял, держа руки в карманах, подполковник милиции.

— Что, товарищ директор, как провели ночь? — спросил он.

Анатолий Михайлович молчал.

— Вам как руководителю не-полагается так себя вести. Мы по ночам должны искать вашу подругу детства…

У Анатолия Михайловича от этих слов закружилась голова.

— Что ж, сейчас узнаем у председателя, явилась она домой или нет, — продолжал подполковник. — Неторопливо набрав номер, он сел и стал говорить по телефону. — Слушай, дружище, как там у тебя? Явилась агрономша?

Председатель колхоза, проводивший, ежедневную пятиминутку, с волнением в голосе ответил:

— Да, все в порядке. Она здесь. Жива, здорова. Оказывается, вчера ходила на двухсерийный фильм. Аппаратура у них забарахлила. А народ не расходился. Ждали, пока отремонтируют, вот и явилась за полночь…

— А что нам теперь делать с твоим директором? — спросил подполковник.

— Каким директором? — недоуменно спросил председатель.

— Директором завода. Мы же его всю почку у нас продержали…

— Ты что, спятил, при чем здесь он? Да разве так можно? — возмутился председатель.

— Ты же сам сказал, я и принял меры, — продолжал подполковник…

— Дурак ты, Володя, — в сердцах сказал председатель и бросил трубку.

Анатолий Михайлович сидел на стуле, опустив голову. Дежурный принес исписанные им листки подполковнику.

— Что это? — не понял начальник.

— Да это объяснение задержанного, — . ответил дежурный.

— Неплохо рисуете… Значит, не зря ночку провели.

Они еще «беседовали», когда дверь резко открылась, и в кабинет торопливо вошли председатель колхоза и Наташа.

— Что это ты человека-то обидел? — размахивая руками, возмущался председатель.

— Что с тобой? Подними, пожалуйста, голову, — Наташа кинулась к Анатолию Михайловичу. — Ты что, родной мой, плачешь, что ли? Ты что? Я и не знала, что у тебя так много седых волос…

Анатолий Михайлович продолжал сидеть с опущенной головой и молчал.

— Да что же это такое, Толя?! Ты бы врезал им как следует! — разревелась сна.

— Наташа, — подняв голову, тихо обратился к ней Анатолий Михайлович. — Ты не кричи, знаешь, у меня нет сил, никаких сил… Что-то сердце… Нехорошо…

Председатель колхоза, взяв Анатолия Михайловича под руку, вышел с ним на улицу к машине.