Мне доставшееся: Семейные хроники Надежды Лухмановой

В июле трое Колмогоровых — Филимон Степанович, кандидат Университета Григорий Филимонович и действительный студент Фёдор Филимонович — избираются в гласные городской думы. В декабре тюменское общество доверит Григорию Колмогорову и директорство в Городском Общественном банке. В этой должности он будет находиться в течение 6 лет (по 1891 год). К 1886 году относится и начало его деятельности на посту одного из добровольных (по избранию) директоров тюменского отделения Попечительного о тюрьмах комитета, в котором он сменит отца и прослужит до самой своей смерти, удостоившись в октябре 1895 года Высочайшей награды — ордена Св. Станислава 3-ей степени.

В 1886 году пришла очередь вести под венец невесту и 31 — летнему Фёдору Филимоновичу. Вероятно, он действительно влюбился (и это делает ему честь), так как его выбор пал на 18-летнюю дочь несостоятельного должника, периодически находившегося под заключением в тюменской тюрьме и покинувшего город ещё в 1877 году.

Оставленная родителями, дедушкой и бабушкой Г. И. и Е. Э. Гуллет — известными тюменскими заводчиками, о которых мы уже упоминали выше, — девушка фактически проживала на иждивении своего дяди Р. Г. Гуллета, совладельца фирмы «Пирсон и Гуллет».

Отец Елизаветы Константиновны — Константин Васильевич Лонгинов, будучи в 1860-х годах техническим директором завода Гуллета, женился на дочери своего благодетеля Марии Гекторовне, и какое-то время успех сопутствовал ему. В 1869–73 годах он — во главе предприятия умершего к тому времени тестя и городской голова (1872–73 гг.). Но с закрытием завода судьба его резко меняется к худшему.

Венчание купеческого сына — действительного студента и потомственного почётного гражданина Фёдора — с дочерью опального чиновника девицей Елизаветой состоялось 31 августа всё в той же Вознесенской церкви. Среди поручителей «по женихе», как ни странно, крестьянин владимирской губернии села Ряполова Н. А. Буреев и тюменский мещанин А. Ф. Иконников. «По невесте» — пермский мещанин А. Э. Махаров и сын чиновника Г. И. Виноградов[195]. И, заметим, никого из большой родни Колмогоровых-Барашковых!

Бог не даст молодой семье наследников. И много позже, после смерти жены, одинокий 60-летний коллежский асессор Ф. Ф. Колмогоров удочерит в 1915 году в Петрограде некую Тамару и будет ходатайствовать перед Сенатом о предоставлении ей прав потомственной почётной гражданки.[196]

Таким образом, продолжателями рода, но не дела, кожевенника Филимона по мужской линии станут внуки — Григорий Александрович и Владимир Григорьевич Колмогоровы. Первого из них судьба забросит в Семипалатинск — Пермь и, наконец, в 1911 году в Сочи; второго — в 1910 году в Москву.

Неожиданное решение

1886 год принёс А. Ф. Колмогорову и новое назначение, и жестокое разочарование в прочности его брачных уз. Телеграмма жене в С.-Петербург в начале октября 1885 года о решении принять новую должность и остаться на прежнем месте работы ещё на полтора года, казалось, ничем не угрожала его семейной жизни. Об этом свидетельствует и письмо Надежды Александровны к 15-летнему сыну Борису в Москву от 10 октября 1885 года:

…Дела задерживают меня в Петербурге. Хлопоты о переводе сюда из Тюмени Александра Филимоновича оказались лишними. Получила телеграмму. Ему предложили хорошие условия на железной дороге.

Я переговорю с твоим отцом, чтобы на лето он отпустил тебя ко мне в Тюмень. Чукмалдин выделит тебе деньги на проезд и даст не только подробные инструкции как ехать, но даже найдёт тебе и попутчиков. Потому что многие из Москвы ездят в Екатеринбург на каникулы. Я тебя встречу, и мы проведём прекрасно всё каникулярное время. К твоим услугам будут: собственная верховая лошадь с шарабаном без кучера, чтобы править самому, лодка и огромный наш загородный сад. Словом всё, что мальчику твоих лет может доставить радость.