С Серёжей случился у нас разлад по политическим мотивам. В день годовщины революции несколько социалистов нашей гимназии пошли с красным флагом на манифестацию. К ним присоединилась и я, меня поддержал Володя Кучумов. Целый день спорила с нашими монархистами, которые понадевали шапки, когда запели «вечную память». Теперь им придётся расплачиваться за это. Красногвардейцы составили списки всех учеников старших классов, не бывших на митинге, и будут их судить революционным судом, исключат из гимназии и чуть ли не пошлют на общественные работы. Что же станет с гимназией? Пишу на уроке латыни.
Мама была у Рутковских, и Лиля рассказала ей о том, что знала обо мне и Серёже. Вечером дома был тяжёлый разговор. Я давно так не плакала. Рыдала не я, а моя непонятая душа.
Сегодня в гимназии он избегал игры со мной в крокет и кегли в одной партии. Разум мне подсказывал — я должна забыть его навсегда. А сердце шептало: «Борись, неудачи закаляют. Ты добьёшься того, что так долго искала!» Кому мне подчиниться? Сердцу или разуму?! Если бы у меня хватило силы воли…
Серёжа меня избегает и даёт понять — я ему неприятна. И у меня сложилось к нему какое-то странное чувство. Без него скучаю и тоскую. А лишь только увижу — прямо-таки отвращение. Мы взаимно ненавидим друг друга в лицо. А за глаза, как знать, может быть он и не питает ко мне вражды. Я люблю его, когда он вдали от моего тела. А возле моей души он всегда.
Вчера был «Мир Искусств». Я была с Юлей. Всё по-прежнему. Если не считать одного прямого взгляда Сергея. Обычно он смотрит на меня сбоку, а вчера прямо в глаза, как когда-то с вопросом на губах, а вовсе не с тем, что в глазах. Но мне от этого стало ещё тяжелей.
С несколькими друзьями мы вышли на
Мы на «Вы», а в то же время я чувствую его близость. Он стал смотреть мне прямо в глаза и не так дичиться. Господи! Эти зеленовато-серые с таким злым огоньком глаза сводят меня с ума. Рот вечно кривится в какую-то насмешливую улыбку. Я не могу вынести его проницательного взгляда.
Есть только один человек, который мне близок, как друг — это Лука.
С ним я держу себя свободно, и у нас установились милые дружеские отношения. Иногда я его поддразниваю Ниной Дубинской, но, конечно, всё это в шутку.
Предчувствия не обманывают. Серёжа переменился. В гимназии мы не разговаривали, но когда пошли играть в крокет, он сам предложил сыграть с ним в одной партии. Что случилось? Неужели вернулось моё солнышко, рассеялись тучи в моей душе, и оттуда замигала маленькая, но яркая звёздочка! Неужели Ты, Всемогущий, услышал мои мольбы! Моя душа ликует и прыгает. Да! В нём сидят две Веры. Первая — это Жвания. А вторая — Вера из «Обрыва». Он подошёл с лаской и на «ты». Милый, родной, за что я так тебя люблю. Господи, укрепи мою и его любовь, если это возможно! Я так счастлива!
Вот и кончился ещё один год. Грустно расставаться на целое лето со всеми классными порядками. Я перешла в 5 класс. Все учебные залы украшены зеленью и цветами. За доску воткнули пальмовых листьев, кипарисовых веток и спустили гирлянды пахучих азалий. Восьмиклассники несли в креслах всех учителей с последнего урока в учительскую, а возвращаясь, пели «Gaudeamus» — старинную студенческую песню на латинском языке. Вчера выставили отметки «прощальные аттестаты» за 4-й, 7-й и 8-й классы. Лиля сказала мне, что Серёжа после Пасхи уедет и больше уже не вернётся. Какая она бессердечная, зная, как мне ужасно тяжело! В последнее время я стала подумывать о смерти, это доходило до отчаяния. Но мой поступок погубит маму. А иногда так трудно сдержаться…
Сегодня выдают аттестаты. Думаю за лето подготовиться в 6-й класс. Вчера состоялся литературный вечер с поэтом-футуристом В. Каменским. Он читал довольно интересно. Мама смеялась, когда я пересказывала ей его стихи. Вечер провела с Ирой. Она меня понимает. Я поделилась с ней своими ощущениями, оказалось, и у неё бывают такие же переживания.