Млечный путь № 4 2016

Доктор Нотт помрачнел, но не сдался.

– Если на кону стоит моя медицинская репутация, – повторил он, – мне придется настоять на асфиксии. Ошибиться я не могу, слишком часто я ее видел. Виновата здесь окись углерода или что-то другое, но Темплтон и мисс Уэйнрайт умерли от удушья.

Теперь уже Уитни рискнул высказать свое мнение.

– Я всегда склонялся к версии цианистого калия, который могли подсыпать в напиток или, скажем, ввести с помощью шприца, – сказал он. – Один из химиков сообщил, что во ртах у жертв, возможно, сохранились слабые следы этого яда.

– Если бы смерть произошла от цианистого калия, – заметил Крейг, задумчиво глядя на две колбы, стоящие на столе, – эти образцы стали бы синеватыми и комковатыми. Но это не так. И потом, в слюне содержится вещество, которое участвует в процессе пищеварения. Оно дает такую реакцию, что его можно легко спутать со слабыми следами цианистого калия. Полагаю, это объясняет открытие химика, ни больше, ни меньше. Нет, версия цианистого калия не годится.

– Один из химиков вспомнил про рвотный орех, – поддержал его коронер. – Он сказал, что это был не рвотный орех, но анализ крови показал что-то очень похожее на него. Кстати, мы искали следы морфия, хлороформа, эфира, всех обычных ядов, а также некоторых менее известных алкалоидов. Поверьте, профессор Кеннеди, это была асфиксия.

По выражению лица Кеннеди я понял, что в сплошной тьме блеснул наконец луч света.

– У вас в кабинете есть скипидар? – спросил он.

Коронер покачал головой и взялся было за телефон, чтобы позвонить в местную аптеку.

– Или эфир? – остановил его Крейг. – Сойдет и эфир.

– Да, конечно, сколько угодно.

Крейг отлил немного крови из одной колбы в пробирку и добавил туда несколько капель эфира. Там образовалось темное облачко и выпал осадок. Кеннеди спокойно улыбнулся и тихо, словно только для себя, произнес:

– Так я и думал.

– Что это? – с любопытством спросил коронер. – Рвотный орех?

Гладя на черный осадок, Крейг покачал головой.

– Насчет асфиксии вы совершенно правы, доктор, – медленно произнес он. – Но причина ее другая. Дело не в окиси углерода и не в бытовом газе. Вы, мистер Уитни, тоже правы насчет яда. Но об этом яде никто из вас не слышал.

– Что же это? – дружно спросили мы.

– Позвольте мне взять эти образцы и провести еще несколько тестов. Я уверен, что не ошибаюсь, но для меня это тоже новость. Подождите до завтрашнего вечера, когда я завершу создание цепочки улик. Тогда я сердечно приглашаю вас всех прибыть ко мне в университетскую лабораторию. Вас, мистер Уитни, я попрошу взять с собой ордер на арест некоего неизвестного лица. Пожалуйста, позаботьтесь, чтобы Уэйнрайты, в частности Мэриан, тоже были там. Можете сообщить инспектору О’Коннору, что нам нужны мистер Вандердайк и миссис Ролстон как ключевые свидетели… А теперь пора расстаться, но не забудьте обязательно обеспечить присутствие этих пяти человек. Спокойной ночи, джентльмены.

Обратно в город мы ехали молча, только на подъезде к станции Кеннеди заметил:

– Видите ли, Уолтер, эти люди, как и газетчики, заблудились в море самых разных фактов. Они думали о них больше, чем о самом преступлении. Я вот пытаюсь придумать, как получить все возможные сведения о концессии Вандердайка, заявке на рудник миссис Ролстон и точном маршруте Уэйнрайтов в путешествии на Дальний Восток. Вы уверены, что сумеете раздобыть для меня всю эту информацию? Полагаю, что мне потребуется целый день, чтобы выделить тот яд и на этой основе создать убедительную цепь доказательств. Тем временем, вы очень поможете мне, если сумеете встретиться с Вандердайком и миссис Ролстон. Уверен, что они покажутся вам очень интересными людьми.

– Мне говорили, что эта женщина прекрасный специалист в области финансов, – ответил я, молча соглашаясь с поручением Крейга. – По ее словам, рудник, на который она подала заявку, расположен рядом с разработками группы крупнейших американских капиталистов, которые не хотят терпеть конкурента. Эта история помогает ей загребать деньги лопатой везде, где удается. Вандейрдайка я не знаю, никогда о нем раньше не слышал, но наверняка он ведет такую же затейливую игру.

– Только не проговоритесь им, что беседуете в связи с этим делом, – предостерег меня Крейг.

Назавтра с самого утра я отправился в поисках фактов. Правда, Кеннеди опередил меня и уже работал в лаборатории. Разговорить миссис Ролстон о ее затруднениях с властями оказалось совсем не трудно. Для этого мне даже не потребовалось затрагивать тему о смерти Темплтона. Она охотно сообщила, что при ведении ее дела он отнесся к ней несправедливо, хотя они были хорошо знакомы с ним очень давно. Она даже дала понять, что, по ее мнению, он представлял группу капиталистов, которые старались с помощью властей закрепить свою монополию и воспрепятствовать созданию ее разработок. Было это заблуждение или просто часть ее хитроумного плана, я не сумел выяснить. Однако заметил, что о Темплтоне она говорила взвешенно и бесстрастно, изо всех сил стараясь возложить вину за вмешательство властей только на своих конкурентов.