Млечный путь № 3 2017

Физик Рафаил Нудельман переезжает в Ленинград и поступает в аспирантуру Ленинградского государственного педагогического института. После аспирантуры восемь лет (с 1960 по 1967 годы) преподает теоретическую физику сначала в вузах города Мурома, а потом во Владимире – в Государственном педагогическом институте им. П. И. Лебедева-Полянского. Теоретическая основа, полученная в Ленинграде, и практическая деятельность в институтах Мурома и Владимира позволяют Р. И. Нудельману защитить в 1969 году диссертацию на тему «Изложение теории относительности в средней школе» и получить степень кандидата педагогических наук. Собственно, сама диссертация – фантастика и взгляд в будущее. В советских школах в те годы теорию относительности не проходили, в не таком уж далеком прошлом эта теория вообще числилась в «продажных девках капитализма». Но именно тогда – середина и конец шестидесятых – Рафаил Ильич начинает делать то, чему потом посвятит многие годы жизни. Научно-фантастическая литература. Самая передовая, самая свободная от догм, самая интересная, загадочная и… самая подозрительная с точки зрения советской цензуры. Это были годы, когда советская фантастика пыталась освободиться от тянувших в прошлое цепей «ближнего прицела», это были годы, когда советские интеллигенты уже прочитали «Туманность Андромеды» и «Трудно быть богом», а в еще не разогнанной редакции фантастики издательства «Молодая гвардия» выходили повести и рассказы Кира Булычева, Дмитрия Биленкина, Александра Мирера, Георгия Гуревича и, конечно, Аркадия и Бориса Стругацких. Атмосфера вольного (относительно общей затхлости) фантастического духа и веры (пока еще) в светлое коммунистическое будущее. В те годы появились в печати, привлекли читателя и очень быстро стали чрезвычайно популярными критические статьи и обзоры Рафаила Нудельмана – не только о советской фантастике, но и о мировой, которую в СССР издавали все еще редко и обычно с сокращениями, поскольку свобода в СССР вроде бы и была, но – с большими ограничениями. Переводили авторов, близких (хотя бы относительно) по духу, да и у тех вымарывали страницы, где речь шла, например, о религии и приводились цитаты из Библии.

Рафаил Ильич занимается переводами сам – с английского и польского. Он первым переводит на русский язык роман Станислава Лема «Соларис». Да, именно так – через «а», и дело не только в букве. Важен дух произведения, правильное понимание смысла – а для Р. И. Нудельмана это всегда на первом месте. Дело в том, что во всех прочих переводах океан Солярис – он. У Лема же (и, естественно, у Нудельмана) Соларис – она. Достаточно представить себе разумный океан женщиной, и сразу многое в его (ее!) поведении становится прозрачно ясным.

Жаль, что потом многие годы (и сейчас тоже) «Соларис» известна в других переводах, тоже хороших, местами прекрасных, но… искажающих суть романа.

Р. И. Нудельман переписывается с С. Лемом, и эта переписка – образец высокоинтеллектуальной эпистолярной прозы, где можно найти и бытовые детали, но большая часть – зачастую трудный, но очень важный и познавательный разговор о научной фантастике, ее авторах, литературе вообще, о политической ситуации в Польше и СССР… да обо всем, о чем только могут разговаривать и спорить два умных и чрезвычайно уважающих друг друга собеседника. Эта переписка опубликована в израильском журнале «Млечный Путь», в трех номерах вышли письма С. Лема к Р. Нудельману, в этом номере вы можете прочитать письма Р. Нудельмана к С. Лему.

В 1971 году Рафаил Нудельман с писательницей Ариадной Громовой публикуют научно-фантастический роман «Вселенная за углом», а два года спустя – «В институте времени идет расследование», роман, ставший этапным в советской фантастике, потому что ТАКОГО фантастического детектива не писал еще никто. Интереснейшая научно-фантастическая идея дает толчок динамичному и увлекательному сюжету. Любопытно, что прототипами главных персонажей романа стали братья Аркадий и Борис Стругацкие, о чем, конечно, догадывался каждый, прочитавший хотя бы два первых абзаца…

Рафаил Нудельман пишет в те годы не только фантастику и о фантастике. Он становится участником еврейского самиздата, совместно с И. Д. Рубиным редактирует журнал «Евреи в СССР» и это в результате стоит ему карьеры преподавателя в вузе – в конце шестидесятых заканчивается оттепель, еврейская жизнь в СССР опять становится non grata, и Р. И. Нудельман несколько лет работает редактором в Владимиро-Суздальском музее.

«Свобода лучше, чем несвобода» – фраза, много лет спустя произнесенная Дмитрием Медведевым, банальна, но точна. Советской несвободе Р. И. Нудельман предпочитает свободу и в 1975 году репатриируется в Израиль. Наверно, он совершил бы алию и раньше, но «дверца в мир» открывалась в СССР изредка и ненадолго.