Млечный Путь № 2 2021

Я не знаю, почему у нас всегда разговоры так проходят. Аристарх мой неявный, а может, уже и явный, учитель. Под влиянием его работ я стал космопсихологом. В трудных случаях я всегда иду посоветоваться к нему. То есть, как посоветоваться, вот так у нас примерно проходят разговоры. Он говорит что-то такое отстраненно-абстрактное и поэтическое, я бурчу. Он оказывается прав, в масштабе проблемы, я нахожу решение.

- Аристарх, ты сказал, что ушел на пенсию, потому что все сказал, и теперь тебе только останется переливать из пустого в порожнее. Но ведь это не так. Ты не все рассказал, ты еще можешь научить людей многому.

Аристарх откинулся на спинку кресла. Величественный, высокий, с белоснежными волосами, и лучистыми глазами, точнее цвет глаз я не могу описать, - светло-карие, наверное, потому и лучатся, - он мог показаться надменным, но тепло смеющиеся глаза сглаживали это впечатление. Тоже психология. Он, как все гениальные люди, высокомерный, конечно. Просто у нас в Городке все талантливые, поэтому высокомерие и надменность не считаются пороками. Некого у нас жалеть. Если находится кто-то, кому больно от нашей безжалостности, если кто-то вдруг выпадает из общей идеи работы, психологи тут же его отмечают и деликатно переводят из Городка в другие научные учреждения, где задачи менее важные, а люди попроще.

- У вас есть все данные и алгоритмы, которые я знаю, - улыбнулся он одними глазами, - то есть вы можете придумать все то же, что и я.

- Но твой опыт! Ты придумаешь это быстрее и, может, точнее.

- А ты и любой другой - оригинальней, потому что вы не будете ограничены опытом, а ведомы только воображением - главной силой творца. Воображение такой же познаваемый инструмент работы, просто еще не описан.

Я задумался, сделал себе пометку поразмышлять, как можно поставить тут задачу.

- Не отвлекайся, это большая тема, - кивнул Аристарх. - У тебя сейчас не менее важная.

Я кивнул и допил свой остывший кофе. И кофе София делала замечательный, надо признать, он не стал без нее лучше.

***

День я думал, какой должна быть форма этого алгоритма. Нужно было придумать серию экспериментов, уже ничего не подтверждающих, мы все подтвердили, но тех, на основе которых будет описан алгоритм. Я вам сказал, что гипотеза подтверждена. Но и этого мало. Потому что - и что теперь? Нам нужно вывести прикладное значение, нам нужно, чтобы фирокамцы научились этим пользоваться. Нужен путь, как внедрить этот закон в жизнь людей, так, чтобы они могли им пользоваться.

Я работал с Шимеджи Акхор, это наш математический лингвист (я знаю, что заметка попадет к читателям в эпоху борьбы за профессиональное лингвистическое разделение, но она сама попросила использовать, говоря о ней в профессиональном плане, нейтральный мужской род, поверьте, она гораздо профессиональнее, как лингвист, чем ваши защитники женщин от слов, а не от действительно возмутительных дел). Она работала с самого начала на этом проекте о вечной жизни целесообразности.

Эдик Гром тоже был тут, он рассеяно слушал нас. Шимеджи словно не замечала, что он говорит невпопад, и толку от него немного. Она, периодически, говорила, основываясь на его старых отчетах: "как правильно заметил Эдик". Хотя Эдик ничего правильно не мог заметить, если только наш лингвист не научилась переводить с мычания и досадливых вздохов. И это был первый раз, когда я заметил, что Шимеджи лично кому-то выражает сочувствие. Вероятно, Эдик мысленно решал задачу, что случилось с братом, но хотел отвлечься и поэтому участвовал в нашем проекте. Эдик, вообще, оптимист, у него все спорится, все ладится, он разговаривает лозунгами, он всегда всем доволен, но сейчас, я чувствовал, что его гнетет какое-то чувство вины. Вероятно неосознанное. Может, он тем и занят, пытается найти в себе причину вины, возможно, это станет причиной беды и Эрика можно будет спасти. Эти дни к старшему Грому все относились как к тяжелобольному. Так выражают люди сочувствие. Обычно, на такое все раздражаются. Но Эдик не злился. Никто бы у нас в Городке не злился. Мы же знаем, почему это происходит. Что люди так выражают заботу. А за нее всегда стоит быть благодарным.

День прошел в обычной рабочей рутине, шел 33 день эксперимента и 11 день, как Эрик "уснул".