Млечный Путь, 21 век, No 3(48), 2024

Параллельно процессу возвеличивания Трифа, медленно шел и подводный процесс сбора улик, свидетельствовавших о его преступлениях в рядах "Железной Гвардии". В 1975 году удалось возбудить против него уголовное дело. Трифа отрицал обвинения, но улики говорили о его причастности к погромам и переписке с Гиммлером. Он был вынужден бежать в Португалию. Там суд также принял решение депортировать его. В ожидании депортации Трифа скончался в Португалии в 1987 году. Как и у Хайма, ответа на вопрос, что мотивировало Трифа, мы не узнаем. Тем, кто помнил его довоенные преступления, он продолжит быть исчадием ада. Тем, для кого он создал в Штатах румынский центр, его память дорога, и они захоронили его тело на кладбище этого центра. С темпорологический точки зрения, очевидно лишь следующее:

1. Рожденный в день Сараевского убийства и последовавших за ним погромов, Трифа сам участвовал в заговоре, вооруженном мятеже и погромах.

2. Как и Принцип, Трифа не совершал уголовные преступления из желания личной выгоды, а действовал против человечности во имя "возвышенных патриотических" чувств, гипертрофированное преобладание которых привело к результатам, прямо противоположным основам религиозной морали.

3. Одно лишь упоминание этого имени вызывало у современников бурю чувств.

4. Как и двум другим его влиятельным селестиальным близнецам, Хайму или Чеснеку, в конце жизни Трифа, словно Каину, пришлось стать неприкаянным и несущим на себе Каинову печать.

Подобно Трифа, Лестер Лео Ролофф (2 языка, 28.6.1914 - 1982, 4 в Раке) сделал успешную карьеру священнослужителя в США. Он родился в семье иммигрантов из Германии, и уже в 18 лет стал независимым баптистским проповедником. В 1944 году он запустил в эфир свою радиопередачу "Семейный алтарь". В ней он яро проповедовал против коммунизма, алкоголя, телевидения, гомосексуализма, табака, наркотиков, чревоугодия и психологии.

В 1954 году Ролофф основал свой первый миссионерский приют для бездомных или нуждающихся подростков. Он стал моделью для открытия целой сети домов Ролоффа. Казалось, что его благородное начинание вызовет широкую поддержку. На практике же подробности содержания обитателей его приютов шокировали американцев. Контакты с внешним миром и телевидение были в них запрещены, и только один час радио в день разрешалось слушать проповеди самого Ролоффа. Единственной разрешенной литературой была Библия. Слухи об издевательствах над девушками в приютах Ролоффа привели к тому, что в 1973 году началось судебное расследование. По крайней мере 16 девочек дали показания, что их хлестали кожаными ремнями, приковывали наручниками к водосточным трубам и запирали в одиночных камерах. Подобным наказаниям они подвергались за такие "грехи", как неспособность выучить отрывок из Библии или аккуратно заправить постель. Ролоффа несколько раз арестовывали, пока он не погиб в авиакатастрофе в 1982 году. По сей день отношение к нему остается двойственным. Одни видят в нем реакционного фундаменталиста. Другим он видится лидером, который в 1993 году был посмертно занесен в Национальный зал славы религиозных вещателей.

Двойственным остается и отношение к чешскому врачу по имени Яромир Хрбек (1 язык, 28.6.1914 - 1992, 4 в Раке). Он был неврологом, педагогом и деятелем чешской Компартии. Во время войны участвовал в сопротивлении. В науке продвигал учения Лысенко, а темой докторской диссертации он выбрал "Диалектический материализм и фундаментальные вопросы неврологии и психологии". В дни Пражской весны Хрбека заклеймили как сторонника советской оккупационной политики. Будучи министром образования, он начал волну кадровых чисток. Около 20% преподавателей были вынуждены покинуть свои посты.

Каковы были мотивы Хрбека, и что о нем скажет будущее? Запомнится ли он как врач, как герой антифашистского сопротивления или как ретроград, повинный в разгроме генетики и "чистках" в научной среде? Ответ зависит от того, в каких традициях воспитаны историки, отвечающие на этот вопрос. Одно ясно: споры между сторонами не будут вестись с философским спокойствием, а будут сопровождаться бурей эмоций.

Запрещая обучать студентов определенным научным подходам, Хрбек в качестве министра образования, пытался повлиять на убеждения широких масс. История показала, что его попытка насильственного насаждения той "единственной правды", в которую он верил, оказалась эффективной лишь на краткий период. Наука не стоит на месте, и новые поколения в поисках своей истины ищут иные подходы.