Млечный Путь, 21 век, No 2(43), 2023

Молниев о запутанной фантастической эзотерике

Сначала все шло по плану: я принял душ, переоделся, мне стало легче, но до "Борща" добраться не успел. По дороге меня перехватил Молниев.

- Я слышал, что ты собрался в Зону? В поисках передатчика. Кстати, хорошее название для романа.

- Нет. Не собираюсь, я только что вернулся из Зоны.

- Ух ты! Нашел вражеский передатчик?

- Нет.

- Прощай, красивый и пошлый сюжет о безжалостных инопланетянах, желающих завоевать Землю.

Он довольно рассмеялся и похлопал в ладоши.

- Не скрою, рад. Боялся, что "хармонтский феномен" будет объяснен так банально.

Мне хотелось объяснить Молниеву, что реальность не обязана подчиняться выдуманным правилам построения сюжетов, которые заменяют фантастам повседневную жизнь, но понял, что это бессмысленно. Он все равно не поверит.

- Рано или поздно, мы все равно узнаем правду, - сказал я примирительно.

- Что-то я сомневаюсь.

- Почему?

- Все вы, современные ученые, слишком увлечены поисками рационального знания, чтобы понять истинную природу мира. Вы не можете признать, что вокруг вас могут встречаться иррациональные проявления, для которых ваши причинно-следственные связи ничего не значат. Так вы воспитаны, и тут ничего не поделаешь. Вы все равно останетесь учеными.

- Правда, в волшебную палочку я не верю.

- Это понятно, - сказал Молниев раздраженно. - Но в Хармонте люди встретились с явлениями, которые не имеют простого рационального объяснения. Вы способны это признать?

- Обязательно. Если это будет подтверждено опытным путем.

- Скучно с вами, фанатиками. Неужели непонятно, что у науки нет аппарата, который бы позволил объяснять чудеса?

- А что такое чудо?

- Нарушение по воле всемогущего Бога естественного хода вещей.

- Нет необходимости вводить и учитывать фактор, который по определению не может быть исследован. Ваши фантазии приведут нас в тупик.

- Религиозные фанатики явно терпимее вас, ученых. Однажды какой-то Папа Римский, номера не помню, решил проверить твердость веры своей паствы и задал простой вопрос: "Если завтра, к примеру, прибудет экспедиция с Марса, придут к нам, и один из них скажет: "Я хочу креститься!" Как с ним следует поступить?". А потом сам и ответил: "Конечно, инопланетян следует принять и обращаться с ними, как с равными. Христиане никогда не должны закрывать дверь перед желающими креститься".

- И что из этой притчи следует? - спросил я.

- Больше всего на свете ученые желают убедиться в том, что их привычные научные взгляды совпадают с представлениями выдуманных марсиан. Что, какими бы продвинутыми не были пришельцы, их возможности не должны противоречить законам природы, которые мы земляне установили или только собираемся установить. Мы разрешаем инопланетянам только что-то добавлять или уточнять к нашим взглядам.

- Прежде чем выяснять с пришельцами такие тонкие вопросы, неплохо было бы их поймать и установить контакт. Нельзя договориться с кем бы то ни было, если он ничего не говорит в ответ, - я постарался вернуть Молниева на грешную землю из мира фантазий.

- Это явно не наш случай. Артефакты, оставленные пришельцами - это и есть их ответ. Мы пытаемся понять явление Посещения с помощью установленных законов природы. А они подтверждают или опровергают наши попытки своими артефактами. Пусть молчаливый и косвенный, но диалог уже идет. Аналогией "крещения" стало бы разумное объяснение чудес "хармонского феномена" в терминах нашей науки. Таким образом, мы смогли бы ввести наших неуловимых инопланетян в круг наших понятий. То есть "крестить".

- Но признай, что у вас пока это не получается.

- Да, пока мы не можем этого сделать, - признал я. - Мы не способны даже решить, с разумным явлением мы имеем дело или естественным. Не хватает ума. Я рассчитывал, что смогу обнаружить чужой передатчик. Это был бы самый разумный и простой способ установить контакт. Но - ничего не вышло. Нет там передатчика. И это очень обидно.

- Вот я и говорю, - не унимался Молниев, - если ваша наука не способна даже на такое решение, не пора ли начать применять методы исследований, отличные от естественнонаучных: магию, эзотерику или другие сверхъестественные подходы?

Вот, когда я окончательно понял, что мне нужно как можно скорее очутиться в "Боржче" и принять пару стаканов виски без закуски. После Зоны участвовать в философских диспутах у меня не было сил.

- Наверное, ты прав, дружище. Только я заниматься этим не буду. Пусть кто-нибудь другой. Я желаю ему успеха. Кстати, попробуй сам. У тебя получится. Напиши книгу про пришельцев призраков, она будет иметь успех у читателей.

- Не попробуешь, даже если окончательно убедишься, что твой труд бессмысленный?

- Когда пойму это, тогда и поговорим. Но ключевое слово здесь - "пойму".

Молниев замолчал, наверное, попытался отыскать в моих словах признаки того, что его слова произвели должное впечатление, и он заставил меня поверить в магию и эзотерику. Но довольно быстро понял, что сбить меня с толку у него не получилось.