Млечный путь

– Ваши религии хоть формально и запрещали убийства, призывали к физическому уничтожению иноверцев или насильно обращали в свою веру. Насилие – вот что всегда руководило человечеством. Вы почему-то не можете без порабощения, без навязывания своего мнения другим, без уничтожения тех, кто вам не нравится. У нас, за всё время существования планеты Вырца, ни один вырцанин не убил другого. Только если совершенно случайно, по неосторожности. И это наказывается суровейшим образом. А люди, натворившие такое, полны самого искреннего раскаяния.

– И что, у вас действительно не было войн? – с большим сомнением спросила я.

– Никогда не было, – гордо ответил Винц.

– Неужели никогда не было конфликтов? – ещё больше усомнилась я.

– Конфликты были, но они всегда решались мирным путём за столом переговоров. Обычно побеждало мнение большинства, а меньшинство вынуждено было подчиниться. Таковы правила. Их никто никогда не нарушал. Никому и в голову не приходило доказывать свою правоту насилием. У нас вообще нет оружия. Нам пришлось изобрести только средства космической защиты. Но применять их нам пока не приходилось, очень надеюсь, что и не придётся.

Винц говорил с некоторым запалом, очевидно, это больная для него тема. Он даже, видимо, невольно, стал говорить вслух. Я видела, как шевелились его губы, причём шевелились достаточно быстро, то есть, речь его была весьма возбуждённой, а глаза снова стали почти белыми. И тут я увидела, что шевелились не только губы, ходуном ходил в разные стороны его крупный нос. Винц почти что «вилял» носом, как собаки виляют хвостом. Но в данном случае скорее подходила аналогия с кошками. Когда они недовольны, то хвост бьётся из стороны в сторону. Когда кошки довольны или ждут чего-то приятного, то хвост задирается вверх. А когда обижаются, то хвост опускается вниз. Впоследствии я неоднократно убеждалась, что нос вырцанина производит точно такие же движения в сходных ситуациях. И мне стало понятно, зачем им нужны такие длинные носы – они с помощью носов выражали свои эмоции, так же, как звери с помощью хвостов.

– Вся ваша история, – продолжал Винц, говоря с некоторым пафосом, – это сплошная кровавая бойня. – Нам пришлось в школах снять уроки по истории земной цивилизации, потому что наши дети, изучая вашу историю, горько плакали от страха, и мы стали бояться за их психическое здоровье. Хотя у нас было очень мало психических заболеваний на душу населения. В основном это были случаи врождённых генетических нарушений. Вырцане – очень уравновешенные люди. Вывести нас из равновесия может только воспоминание о Катастрофе или разговор о вашей истории или политике. Что сейчас, собственно, и происходит, поэтому я взволнован.

– Согласитесь, – опять продолжил он после некоторой паузы, – что ежедневно, если не ежеминутно, на Земле хоть в каком-нибудь её уголке происходят военные действия. Я не говорю уже о единичных преступлениях человека против человека – грабежах, убийствах, криминальных разборках. Это у вас творится постоянно. В вас, землянах, сидит ген насилия. История всех стран у вас на этом построена. Кровавый путь к власти, кровавый способ удержания власти, кровавый синдром смены власти.

В семье у вас жена может убить мужа, а муж – жену, бывают даже изуверские случаи, когда дети убивают родителей. Посмотрев вашу криминальную хронику (а мы смотрим ваши телепрограммы), некоторые вырцане падают в обморок. А ужасы Второй мировой войны с массовыми уничтожениями людей в лагерях смерти. А бомбёжки мирных городов, а атомные бомбы, сброшенные на Японию, а терроризм, достигший сейчас гигантских размеров на вашей планете! Да что вам не живётся-то спокойно?!

Солнце светит, вода журчит, еда есть. Из космоса пока вам ничего не угрожает. Экология – вот что важно. Многие ваши это, конечно, понимают. Но далеко не все. Всё остальное чушь!

Но ваши люди в большинстве злы и невежественны, а политики корыстны. На Земле всё время полыхают пожары. Люди кричат от боли и страха, дети плачут. Какая несчастная планета! Из-за этого мы до сих пор не спускаемся на Землю (только эпизодически и тайно), мы просто боимся. Вы же понимаете, Жанна Борисовна, что реакция землян на наше появление может быть очень неоднозначной.

Мне стало неловко и даже стыдно. Как представительница Земли, я чувствовала свою ответственность за всё то зло, которое происходило, происходит и ещё может произойти на моей планете.

Однако (о проза жизни!), наряду со столь серьёзными размышлениями и переживаниями, я почувствовала, что мне настоятельно требовалось посетить какой-нибудь санузел. Но не могла же я после такого серьёзного, страстного и даже трагического монолога Винца тут же спросить про туалет. Надо сначала что-то сказать, как-то закруглить этот разговор. А, собственно, что я могу ему ответить. Винц был прав. Но не во всём. Разве на Земле только зло? Сколько красоты, добра, любви! Искусство, наконец! А если бы не было зла, кто бы ценил добро? Это длинный философский разговор, а мне сейчас как-то не до него. Я едва успела об этом подумать, как Винц уже отреагировал.