Младший сын Курсора

— Все в порядке. Мы передали сообщение об успешном начале операции «Курсор», — произнес шепотом обладатель грубых сапог. — Получено разрешение на переход к главной фазе операции.

— И когда? Сроки не сдвинули?

— Нет, сегодня утром в 4 часа 30 минут. Вот, ознакомьтесь с инструкциями, а после сожгите. Жду вас в условленном месте, — тихо прошептала личность в сапогах и беззвучно спустилась по лестнице в подвал, осторожно прикрыв за собой дверь.

При свете фонарика оставшиеся на лестничной клетке прочитали и, чиркнув спичками, сожгли каждый свою инструкцию. После чего подняли воротники, надвинули поглубже головные уборы и покинули подъезд. Благополучно миновали пустынный двор, вышли на улицу и сели в темно-зеленый фургон.

Прогул

У старика Курсора было три сына.

Старший сын — Многоликий Курсор, наиболее часто принимал полюбившийся ему образ стрелки или руки с указательным пальцем.

Будучи стрелкой, он становился несколько растерянным и забывчивым. Мог задремать на мониторе, находясь долго в одном положении, или уснуть в автобусе, следуя на работу. При этом еще мог и забыть надеть монтажную каску, а когда его будили на нужной остановке, резко вскочить и пробить головой острием стрелки крышу автобуса.

Будучи рукой с указательным пальцем, он становился энергичным и важным. К концу рабочего дня буквы и знаки начинали посмеиваться над его непрерывными требованиями и директивными указаниями. Он вмешивался во все дела и указывал всем, как и что нужно делать.

Средний сын — Курсор-крестик, тихий и работящий. Его постоянное место работы — отчеты, схемы, таблицы. Всегда подтянут и бодр.

Младший сын — Мигающий Курсор, весь в мечтаниях и ожиданиях, задумчивый и улыбающийся. Всегда стремится душой куда-то вдаль, к новым, еще ненаписанным текстам, к неоткрытым законам и несвершенным изобретениям. Гаснет ученым, а загораясь, является уже поэтом. Он всегда стремится на монитор в момент подготовки текста к печати, помогая устанавливать необходимый интервал, шрифт. Мигает от нетерпения. Он ждет и надеется, что именно сейчас и здесь ляжет текст гениального произведения или сформируется новый закон физики, за которым последуют новые открытия и изобретения. Он совершенно не думает о себе. Мало ест и потому худощав, но при этом высокого роста. И только ранним утром, когда засыпают в реальном мире последние пользователи Интернета и компьютера, он может позволить себе партию в шахматы с Абзацем. Но и тогда он появляется на мониторе, следит за текстом, потом исчезает с монитора и появляется за шахматной доской, делает ход и вновь исчезает на монитор. Игра в шахматы происходит во дворе дома, где проживает Абзац.

Абзац не имеет тела, это только сгусток энергии, сбитый как бы в прозрачный овал, который при движении колеблется. Если смотреть на предметы сквозь Абзаца, то они преломляются, но незначительно. Всегда серьезный, уравновешенный и глубоко верующий в Бога. Постоянно пребывая в тексте Библии, он хорошо ее изучил, то есть выучил наизусть. В воскресные и праздничные дни обязательно посещает церковь, паря над прихожанами вместе с Интервалом.

В эту ночь работа на мониторе проходила, как обычно, в спокойной обстановке. Под утро, сделав знак Мигающему Курсору, чтобы не задерживался, Абзац улетел во двор расставлять на шахматной доске фигуры. Едва он сделал первый ход, как на противоположной стороне стола появился Курсор. Он оценил ход, сделанный Абзацем, и сделал свой, после чего погас и исчез. Абзац закряхтел, обхватил голову руками и принялся усиленно обдумывать ответный ход, не замечая, что происходит вокруг.

А происходило следующее. На улице остановился зеленый фургон и, направляя машину задним ходом в арку, въехал во двор. Из машины вышли двое, в полумраке едва различимые. Они подошли к сидящему на скамейке субъекту в грубых сапогах, и один из них кивнул вопросительно головой:

— Как протекает игра?

— Вовремя начали. Идемте к ним. Раствор готов?

— Готов.

— Тогда вперед!

Медленно подошли к столу с игроками. Курсор сделал ход и исчез. Абзац закряхтел.

— Вот это игра! Ух, жарко.

— Пожалуйста, водички не желаете? — трое подошли к столу. Тот, что в грязных кроссовках, открыл бутылку, а субъект с развязанным шнурком налил содержимое в стакан и протянул его Абзацу. Тот с удовольствием выпил и решительно передвинул фигуру на шахматной доске.

Появился Курсор и сделал удивленные глаза.

— Ты хорошо подумал? Странный ход.

— Я подумал, ходи, пожалуйста.

Абзацу явно не терпелось сделать следующий ход.

— Хорошо, будьте любезны, — Курсор сделал ход и исчез.

Абзац протянул руку к фигуре на доске и замер.

— Скажите на милость, я забыл, как ходит эта фигура! Мне кажется, ее зовут кобылой.

Троица быстро переместилась на противоположную сторону стола и расстелила на сидении огромный мешок. И тут вновь появился Курсор.

— Извините, а с какой целью постелили на сидение чехол? — обратился он к троице.

— Это плед.

— Плед?

— Для тепла.

Заискивающе улыбаясь, троица ринулась укрывать Курсора.

— Спасибо, но мне это ни к чему. Я сейчас вновь исчезну.

— Не успеешь!