Младший сын

– Я не планирую ни учиться, ни ходить строем, ни что там ещё может потребоваться. Насколько я мог заметить, заведение имеет ранг военизированного. Насколько я знаю, попадая в такие стены, любой гражданин утрачивает значительную часть гражданских свобод. По крайней мере, у нас было так, пока ещё была нужна армия, до её роспуска. В данном случае, я не буду ни соблюдать, ни рассматривать себя как часть вашей существующей и сложившейся вертикали отношений, которые в военизированной организации наверняка актуальны.

– Вообще не вопрос, – отмахивается Кнопка. – Принимается. Исполнение данного решения возлагаем на военную полицию, – судья многозначительно смотрит на подобравшегося и погрустневшего капитана в заднем ряду.

– Не могу не спросить, – теперь уже азиат вежливо хлопает ладонями по крышке трибуны, копируя жест судьи и заставляя того сдерживать смех. – По опыту у нас, иногда бывает мало принять решение. Гораздо чаще, напрягаться приходится, чтоб обеспечить его точное исполнение. Я благодарен лично тебе, уважаемый, но моя цель – скорейшее возвращение к себе. А перечисленные тобой меры – лишь промежуточный этап, по итогам которого вы всего лишь точно установите, кто я такой.

Азиат вопросительно смотрит на судью.

– Ты заметил, что я вообще сейчас не поднимаю вопроса о гипномодуле? – серьёзно отвечает Кнопка, без тени предыдущего веселья. – Хотя, и с нашей стороны, это более чем незаконно?

– Да.

– Я это делаю не потому, что каким-то образом планирую ущемить твои права. Более того… Ты затрагивал очень хороший вопрос РАЗЛИЧИЙ. Различий наших правовых систем. Сейчас суд, в моём лице, стремится их уважать как можно плотнее. Лично для тебя, вопрос о незаконном гипнообучении, будучи озвученным от имени подтверждённой личности Хана твоей страны, будет иметь совсем иной процессуальный вес, чем…

– …чем в исполнении безродного парня, одного из многих, – понимающе кивает азиат. – Кажется, понимаю.