Младенца на трон!

— Он представился полковником Жаком Маржеретом, ваше величество.

— Ведите, скорее ведите его, — обрадовался Петр.

"Надеюсь, он остался мне верен и не переметнулся к соотечественникам".

Не прошло и пяти минут, как француз предстал перед царем. Он постарел и выглядел неважно: седые волосы торчали в разные стороны, одежда грязная и местами разодранная, по щеке стекала тоненькая струйка крови. В одной руке он держал длинный, узкий кожаный мешок, в другой — шляпу.

— Мессир капитан!

— Сир! — Маржерет поклонился, в каждом его движении чувствовалась усталость. — Покорнейше прошу простить. Я никоим образом не посмел бы явиться пред государевы очи в таком ужасном виде, если б не крайняя необходимость. Дорога каждая минута.

— Садитесь и рассказывайте.

Наемник с видимым облегчением опустился в красное бархатное кресло и положил свой мешок прямо на ковер.

— Вы находитесь в великой опасности, сир, — взволнованно начал Маржерет. — Французы необыкновенно сильны и сметают все на своем пути. Я еле прорвался сюда, и только для того, чтоб сказать: уезжайте на восток. Прошу вас! Кракову не выстоять!

— Пожалуйста, успокойтесь и скажите, что конкретно вам удалось узнать. Вы отсутствовали почти год, мессир, это немалый срок.

— Увы, мне не очень-то доверяли, — горько усмехнулся капитан. — Тем не менее, кое-что я могу рассказать. Во-первых, Людовик улучшил армию, изменил устав, построения, ввел железную дисциплину. И войска стали гораздо действеннее. Те полки, что я организовывал в Москве, по нынешним временам, уже устарели.

Вздохнув, царь нетерпеливо кивнул. Ох уж эти предисловия!

— Говорите, говорите.

— Сир, они изобрели новое оружие! И не одно, много разных видов. Противостоять ему невозможно! Они… Они…

Петр никогда не видел капитана в таком состоянии. Обычно спокойный и хладнокровный, сейчас он почти трясся.

— Они всю Англию за неделю взяли, — Маржерет, наконец, взял себя в руки. — Знаете как? Закидывали противников бомбами, которые источали какой-то ядовитый смрад. Столько людей потравили! Вроде и запах не страшный — сладковатый, пахнет то ли сеном прелым, то ли гнилыми яблоками… Мой приятель участвовал в таком бою. Говорит, один парень из их роты, крепкий такой, случайно попал в облако этого вещества. Так вот сначала все было нормально, а через несколько часов посинел весь, задыхаться стал, будто воды наглотался. Кровью и пеной харкал. Ну и… все. Ничего не смогли сделать… А сколько обычных жителей умерло… Детей, женщин…

Царь во все глаза смотрел на капитана. Тот говорил так проникновенно, словно сам был свидетелем этой смерти. Видимо, здорово зацепила эта история старого вояку. Да, несладко пришлось англичанам. Петр мысленно вздохнул и вдруг замер. Твою мать, ведь Маржерет в точности описал фосген! Удушающий газ, что использовали в Первую мировую! Он тряхнул головой, отгоняя шальную мысль. Нет, до открытия фосгена ещё не одно столетие должно пройти. Но что же это за дрянь тогда? Откуда?

— После нескольких таких боёв король Яков сам сдался на милость победителя. Народ свой пожалел. — продолжал капитан. — Людовика за такие методы сейчас во всех захваченных странах люто ненавидят. А что он у себя во Франции творит? Чуть что не по его — тут же в крепость или на эшафот. Его и там не жалуют. Боятся — да, но не любят. Есть, конечно, идиоты, которые считают, что король сделал их страну великой, но даже они за глаза называют Людовиком-душегубом.

Петр судорожно сглотнул подступивший к горлу комок. Мысль о фосгене никак не шла из головы. И полковник хочет, чтобы он поверил в такой бред?! А может… Ну, конечно! Маржерета подослали, желая запугать царя! Значит, переметнулся. Глухое раздражение заклокотало в груди. Ну, нет, он не даст обвести себя вокруг пальца!

— Продолжайте, мессир полковник. Быть может, у Людовика есть еще какие-нибудь необычные новинки?

— Не смотрите на меня так, сир, я не сумасшедший. Все это действительно правда, я проверил.

Француз рывком наклонился, вытащил из мешка, лежавшего у его ног, ружье и протянул царю. Едва взглянув на него, Петр похолодел. Не может быть!

В голове его мгновенно все смешалось, но он попытался взять себя в руки. Осторожно взял оружие и внимательно рассмотрел. Потом закрыл глаза, подождал несколько мгновений и снова открыл, надеясь, что ему это мерещится. Увы, ничего не изменилось. Нарезной ствол, затвор, магазин — самая настоящая винтовка конца девятнадцатого века! Смотри-ка, и штык не забыли приделать. А это что? Неужели крепление для оптики?!

С подсказками Петра и на Руси технологии здорово шагнули вперед: и нарезку стволов пытались делать, и для массового производства ударного кремниевого замка мастера уже все подготовили… Но ведь он прибыл из будущего! А тут… Как такое возможно?

Петр поднял взгляд на Маржерета.

— Откуда это у вас?

— Купил, сир, — француз с удивлением смотрел на побледневшее лицо царя. — Отдал целое состояние. А стреляют они вот этим.

Петр почувствовал слабость в ногах, и если бы он сейчас стоял, то наверняка бы упал… Капсюльный патрон! Самый что ни на есть настоящий металлический унитарный патрон!