Младен — сын медведя

А как сказала ему это девушка, напугался Усатый, да так, что даже спросить забыл, откуда до нее такие вести дошли. Помчался он к себе в замок, видит, все чистая правда, — помер его брат. Брата ему, конечно, жалко не было. Но Усатого другое заботило, кто и как сумел до Замка-Среди-Облаков добраться? Когда он вернулся к девушке, он был синий от злости. Только она все же сумела успокоить Усатого да так, что, в конце концов, он ей и сказал: — Ну, ладно, слушай! Сила моя спрятана в глубоком колодце! А тот колодец в самой середине земли вырыт, так и зовется: Колодец-Пуп-Земли.

А сказал это девушке Усатый потому, что в том колодце жил страшный змей, младший брат Усатого, и великан надеялся, что не сдобровать смельчаку, который в этот колодец спуститься отважится.

Не знали ни Младен, ни Любомир, какие опасности ждут их на новом пути. Долго ли, коротко ли, добрались они до того колодца. Стоит Колодец-Пуп-Земли среди частого ельника.

— Дозволь мне первому счастья попытать, в колодец спуститься, — говорит Любомир своему товарищу.

— Нет, давай лучше жребий бросим, кому первому спускаться.

Вот пал жребий на Любомира. Начал Любомир в колодец спускаться. Встал ногами в ведро и, помаленьку-полегоньку на самое дно спустился. А там его уже змей поджидал с разинутой пастью. Проглотил змей Любомира.

Ждет Младен у колодца условного знака — не дождется. «Видно, с Любомиром что-нибудь недоброе приключилось!» — думает.

Подождал еще, видит, молчит товарищ. Сломал тут Младен смолистую сосенку, смастерил из нее факел и полез в колодец. Осветил факел его каменные стены: по влажным камням ящерицы шныряют Глубоко-глубоко уходил в землю колодец, а выходил он прямо на ту сторону земли. Подивился Младен, поднял факел и глянул вниз. А там внизу змей с разинутой пастью новую добычу поджидает. — Это ты Любомира проглотил?

— А как же! — ухмыляется змей. — Я и тебя съем!..

Начали тут Младен со змеем биться. Бросил парень факелом в змея и угодил ему прямо в единственный глаз. Не дал ему очухаться, да палицей по макушке! Змей и дух испустил. Распорол тут Младен змею брюхо и вышел оттуда Любомир жив и невредим. Прогремел вдруг грозно гром, и оба молодца очутились на земле, среди ельника. А от колодца и следа не осталось, будто его здесь никогда и не бывало.

Вернулись они к девушке, рассказали ей все, как было, а потом спрятались в дупле ивы, сидят и ждут Усатого. Вот к ночи пожаловал великан, лег отдыхать, а голову на бугор у девушкиных ног положил, чтобы она ему кудри чесала.

Чешет девушка Усатому кудри и упрекает великана, что не доверяет он ей, опять ее обманул!

И так она плакала, так его уверяла, что хочет свою верность доказать, что Усатый доверился ей, открыл тайну своей силы.

— Вся моя сила, — говорит, — в гнездах птиц, что у меня на усах ютятся… Что, не верится? Покинут меня птицы, вся моя сила с ними уйдет!

Услышал это Младен, а он ведь «немой язык» знал и птиц понимал. Вот закричал он птицам:

— Эй, птицы-сестрицы! Ко мне летите! Бросьте вы Усатого — усы косматые! Я вам для гнезд лучше место сыщу, сто мешков пшена куплю — подарю. Усатый-то злодей, помогите мне избавить свет от его беззаконий!

Послушались Младена птицы. (Усатый ведь никогда с ними на их языке не говорил.) И ф-р-р-р! сорвалась у него из-под носу целая стая птиц, и уселись они на ветвях старой ивы. Гордо торчавшие усы великана вдруг обмякли, повисли вниз. Усатый испуганно вскочил с места:

— Ой! Что это? Что случилось?

Выскочили Младен и Любомир из дупла, подбежали к нему, и случилось тут поистине неслыханное дело. Безжалостный, усатый великан, загубивший столько народу, разоривший, разграбивший целую страну, пустился наутек.

— Спасите! Помогите! — жалобно вопил он.

Но никто, конечно, не пришел ему на помощь, а Младен схватил с земли камень, да запустил его Усатому вдогонку. Угодил ему камень в спину и пробил насквозь Усатого.

Как только Усатый испустил дух, встали из земли все люди, которых он безвинно загубил. И все радовались и славили Младена, сына медведя, который избавил их от чудовища.

А Младен с той девушкой, да с верным Любомиром поселились в Замке-Среди-Облаков. И так как они не хотели жить далеко от людей, то построили огромную каменную лестницу от земли до самого неба, до Замка-Среди-Облаков. И была всегда эта лестница полным-полна народу, — у всех было дело до Младена. Раз и я на ту лестницу взобрался, да чуть было не оборвался: столько глядел и слушал, во все глаза и уши. И если теперь той лестницы нет, так только потому, что источили ее вконец каблуки гостей, столько их всегда в замок к Младену набиралось.

Да ведь так всегда с лестницами случается — будь они из дерева или из камня — когда всего нужнее, ломаются.