Миттельшпиль

- Борден, Уильям Д. Предположительно родился восьмого августа тысяча девятьсот шестого года в Хаббарде, штат Огайо, но в деле нет совершенно никаких документов между свидетельством о рождении в девятьсот шестом году и внезапным изобилием разных бумаг: карточек программ соцобеспечения, водительских прав и так далее - в сорок шестом. Обычно компьютеры ФБР обращают внимание на такие вещи, но в данном случае, похоже, всем было наплевать. Я так думаю, что если поискать на кладбищах вокруг Хаббарда, штат Огайо, или как там эта дыра называется, мы найдем ма-аленький надгробный камень над могилой малютки Билла Бордена, упокой Господи его невинную душу. А вот взрослый мистер Борден, похоже, выскочил на свет Божий в Ньюарке, штат Нью-Джерси, где-то в начале сорок шестого года. В следующем году он уже переехал в Нью-Йорк. Кем бы он ни был, деньги у него имелись. В сорок восьмом и сорок девятом он был среди невидимых спонсоров пьес на Бродвее. Он купил свою долю у заправил шоу-бизнеса, но, похоже, не очень-то общался с ними. Во всяком случае, я не могу найти каких-либо следов в светской хронике тех лет, и никто из стариков, работавших тогда на продюсеров и агентов, ничего о нем не помнит. Как бы там ни было, в пятидесятом Борден перебрался в Лос-Анджелес, в том же году вложил деньги в какой-то фильм и с тех пор стал там крупной и заметной фигурой, особенно в шестидесятых. Те, кто знают всю подноготную жизни в Голливуде, звали его Фриц, или Большой Билл Борден. Иногда он закатывал вечеринки, но никогда ничего по-крупному, всегда обходилось без участия полиции. Этот парень был просто святой - не нарушал правил дорожного движения, не болтался по улицам пьяным, в общем, ничего такого... А если и случалось, то у него имелось достаточно денег и связей, чтобы от его прегрешений и правонарушений в официальных бумагах не оставалось ни следа. Что ты на это скажешь, дядя Сол?

- Что еще у тебя есть?

- Ничего. Ничего, кроме кое-каких сплетен с киностудии, фото входа в поместье герра Бордена в Бел-Эйр - самого дома не видно - и вырезок из “Лос-Анджелес Таимо и “Вэрайети” о его гибели в авиакатастрофе в прошлую субботу.

- Можно мне взглянуть на все это? Когда Сол кончил читать заметки, Арон тихо спросил:

- Это он, дядя Сол? Твой оберст?

- Возможно, - кивнул Сол. - Я хотел выяснить.

- И ты послал Френсиса Харрингтона выяснять это в ту самую неделю, когда Борден погиб в авиакатастрофе.

- Да.

- А твой бывший студент и оба его помощника погибли в те же самые три дня.

- Я не знал про Дениса и Селби, пока ты мне не сказал, - промолвил Сол. - Мне и в голову не приходило, что им может угрожать реальная опасность.

- Опасность со стороны кого? - настаивал Арон.

- Честно, не знаю. Пока, - сказал Сол.

- Расскажи мне все, что знаешь, дядя Сол. Возможно, мы сможем тебе помочь.

- Мы?

- Леви. Дэн. Джек Коуэн и мистер Бергман.

- Они из посольства?

- Джек - мой начальник, но он еще и друг, - заверил Арон. - Расскажи нам, в чем тут дело, и мы поможем тебе.

- Нет.

- Что “нет”? Не можешь мне рассказать или не хочешь?

Сол оглянулся через плечо.

- Ресторан через несколько минут закроется. Пойдем куда-нибудь в другое место.

Мышцы в уголках рта Арона напряглись.

- Трое из этих людей - вон та пара около входа и молодой парень поблизости от тебя - это наши. Они будут сидеть, пока нам нужно присутствие других людей.

- Значит, ты им уже все сказал?

- Нет, только Леви. Да он в любом случае был нужен - делать снимки.

- Какие снимки?

Арон достал фото из последней, самой толстой папки. На нем был изображен небольшого роста человек с темными волосами, в рубашке с открытым воротом и кожаной куртке. Глаза чуть полуприкрыты набрякшими веками, жесткий рот. Он пересекал узкую улицу; куртка расстегнута, полы разлетались.

- Кто это? - спросил Сол.

- Хэрод, - ответил Арон. - Тони Хэрод.

- Компаньон Уильяма Бордена. Ею имя упоминается в заметке в “Вэрайети”.

Арон вытащил еще пару фотографий из папки. На снимке Хэрод стоял перед дверью гаража, держа в руке кредитную карточку, явно готовясь вставить ее в небольшое приспособление в кирпичной стене. Сол уже как-то видел такие замки.

- Где это было снято? - спросил он.

- В Джорджтауне. Четыре дня назад.

- Здесь, в Вашингтоне? - удивился Сол. - Что он тут делал? И зачем ты его фотографировал?

- Это не я, а Леви, - улыбнулся Арон. - В понедельник я присутствовал на панихиде по мистеру Бордену в Форест-Лоун. Тони Хэрод держал там речь. У меня было мало времени, но я немного покопался и обнаружил, что мистер Хэрод и мистер Борден были очень близки. Когда Хэрод во вторник вылетел в Вашингтон, я отправился следом. Мне все равно пора было возвращаться.

Сол потряс головой.

- А потом ты поехал за ним в Джорджтаун.

- Да нет, в этом не было нужды, дядя Сол. Я позвонил Леви, и тот следил за ним от самого аэропорта. А я присоединился к нему позже. Вот тогда мы и сделали снимки. Я хотел поговорить с тобой - до того как показать это Дэну или мистеру Бергману.

Нахмурившись, Сол еще раз глянул на снимки.

- Я не вижу в них ничего особенного. Тут что, важно, где это происходит?