Митридат

Они прошли совсем немного рука об руку, когда Митридат восхищенно вымолвил:

– Мама, ты необычайно хороша в этом венке!

– Так я нравлюсь тебе в нем?- отозвалась польщенная Лаодика.

– Очень!

– Как женщина нравлюсь или как вакханка?

Митридат уловил прозвучавший намек, и в этот миг ему стало ясно, ради чего его мать затеяла все это, сбежав вместе с ним от своих приближенных, толкаясь вместе с ним среди мимов и подвыпивших зрителей, угощаясь дешевым вином возле распахнутых настежь дверей таверн и харчевен. Сколько раз за все это время они прижимались друг к другу, стиснутые в давке, дышали друг другу в лицо, когда вокруг происходило бурное веселье, целовались, возбужденные этим и всем творившемся на празднике. Митридат позабыл про свою робость и стыд в этих шумных хмельных сумерках, часто совсем не по-сыновнему обнимая свою красивую мать, которая вроде бы и не замечала этого.

«Она лишь делала вид, что не замечает,- мелькнуло в распаленном внезапной страстью мозгу Митридата,- на самом деле она к этому стремилась!»

И он, не колеблясь, ответил той, что не спускала с него ожидающих глаз:

– Нравишься как вакханка, но еще больше как женщина!

– Тогда куда мы так спешим, мой милый?- изобразила удивление Лаодика, замедляя шаг.

– Скоро рассвет…- смущенно пробормотал Митридат, стыдясь того, что столь явно выдал свою похоть.- Я думаю, нам лучше проникнуть во дворец под покровом темноты.

– И угодить в лапы Гистана,- возразила Лаодика, останавливаясь на месте.- Этот Цербер не даст нам уединиться, поверь мне.

Кровь прилила к щекам Митридата при этих словах. Так его мать желает его, как и он ее! И не скрывает этого!

– Я знаю, куда нам следует пойти,- продолжила Лаодика с воодушевлением,- там нам никто не помешает.

– А нас не могут узнать?- забеспокоился Митридат.

– Не думаю,- беспечно бросила Лаодика и потянула сына за собой.

* * *

Митридат совсем не знал Синопу, поэтому покорно шагал рядом с матерью по спящим улицам города, перешагивая через узкие сточные канавы, обходя повозки, на которых приехали сельские жители, дабы полюбоваться на Дионисии и напиться дармового вина. В некоторых повозках, укрытых от дождя рогожей, спали люди. Из них доносился негромкий храп и неясное бормотанье во сне. Мулы и ослы селян находились в конюшнях у городских родственников и друзей. Не имевшие в городе родни и знакомых держали своих животных в загоне на скотном рынке за небольшую плату.

Сын и мать прошли через этот рынок, расположенный близ южных ворот Синопы. Стража, охранявшая загоны с крупным и мелким скотом, не спала, хотя была изрядно навеселе.

Какой-то воин в сдвинутом на затылок шлеме крикнул Митридату:

– Где ты подцепил такую богиню, парень?

Другой, полагая, что с юношей идет гетера, окликнул Лаодику:

– Ты из какого квартала, красотка? Где тебя можно найти? Митридат хотел ответить грубостью на нахальство стражей.

Однако Лаодика не позволила ему этого, властно прошептав: «Не забывайся!»

Тут же с лукавой улыбкой повернув голову, она небрежно ответила воинам, стоявшим у входа в загон:

– Ищите меня в порту. В таверне «Симплегады». Стражники заулыбались.

– Мы придем туда, красавица.

– Эту таверну мы знаем.

Удаляясь, Лаодика помахала воинам рукой:

– До встречи, храбрецы! Захватите побольше серебра! Сзади раздался радостный пьяный смех.

– Зачем ты дразнишь этих негодяев?- недовольно спросил Митридат.- А если кто-нибудь из них узнает тебя? Или увяжется за нами?.. И откуда тебе известна таверна «Симплегады»? Ты бывала там?

– Сколько вопросов сразу!- засмеялась Лаодика и игриво потрепала сына по щеке.- Неужели ты ревнуешь? Или и впрямь думаешь, что я торгую собой в «Симплегадах»?

Митридат хранил хмурое молчание, глядя себе под ноги.

– Я часто бываю в порту, поскольку сидению во дворце предпочитаю прогулки по морю на быстроходном корабле,- сказала царица.- Таверна «Симплегады» находится как раз неподалеку от стоянки царских кораблей. Моряки хвалят эту таверну, я сама слышала. Правда, самой бывать там не доводилось.

– Верится с трудом,- проворчал Митридат. В нем и в самом деле шевелилась ревность.

– Клянусь чем угодно,- легко и просто произнесла Лаодика.- Ну не дуйся на меня! Как ловко я провела этих глупцов. Пусть-ка поищут меня в «Симплегадах»!

Лаодика засмеялась безудержно и громко. Она явно перебрала вина на празднике, поэтому была немного развязна.

Дом, куда царица привела своего сына, оказался злачным местом.

Какой-то верзила с черной повязкой на глазу, ни о чем не спрашивая, повел их по скрипучей лестнице наверх, после того как Лаодика негромко сказала ему в чуть притворенную дверь:

– Мне нужно место для меня и моего любовника. Времени у нас до рассвета.

Митридат заметил, как мать сунула одноглазому свой золотой перстень. Тот восхищенно осмотрел его и толкнул дверь в темную комнатушку.

– Здесь вам никто не помешает,- хрипло проговорил он и удалился, передав светильник Митридату.

Переступив порог грязной комнаты и заперев дверь, мать и сын огляделись.