Митридат

Махар явился на трапезу фиаситов не один. Его сопровождал наварх Неоптолем и обычно державшийся в тени молчаливый Фрасибул, распорядитель дворцовых дел и советник царевича. Асандр знал, что Фрасибул его ненавидит, как выскочку, внезапно оказавшего в милости и даже волею Митридата возведенного в равное с ним звание. «Зачем эта ворона пожаловала сюда, – подумал Асандр, скользнув взглядом по смуглому лицу перса. – Старику здесь тоже делать нечего!» Оба спутника царевича не были членами фиаса и по уставу не могли присутствовать на его таинствах. Да и по выражению лица царевича можно было заключить, что он больше жаждет вина и веселья, чем скучных жертвоприношений и гимнов. Смекнув это, Асандр отменил таинства и ритуальные песнопения, сразу объявив начало ужина.

На улице толпились воины из личной охраны царевича. Отсюда были видны ярко освещенные окна Асандрова дома, а через короткое время стали слышны выкрики и хохот, заглушаемые пением застольных песен.

Фиаситы и сам Махар не очень стеснялись в выражении своих чувств, вели себя свободно, чему способствовали крепкие заморские вина. Поэты выступали со стихами. Прочел и Гиерон хвалебную оду в честь Митридата и его наследника-сына. Ода была составлена им самим и изобиловала лестными сравнениями. Опьяневший Махар велел увенчать поэта лавровым венком и наградил его чашей вина, того самого, которое находчивый слуга и так пил ежедневно, пользуясь дружбой с ключницей Антигоной.

Потом появились танцовщицы из храма Афродиты Пандемос. Они хорошо исполнили групповой танец с вуалями, но большого успеха не имели, царевич хорошо знал каждую из них. Даже молодая чернявая красавица меотка Итона, что недавно появилась в храме и сейчас всеми силами старалась обратить на себя внимание наместника, не тронула его сердца. Он не удержался от зевка. Тогда Асандр хлопнул в ладоши, и из дверей заднего покоя вышла Евпория-Клео с чашей вина на подносе. Все умолкли, уставившись глазами навстречу красивой рабыне, одетой в пышные одежды. На ее молочно-белой шее горели алые кораллы, подарок Гиерона.

Никто не знал этой женщины или постарался выглядеть незнающим. Махар поднял голову, его глаза сверкнули, Евпория подошла к нему с поклоном, потупив томные очи, протянула ему поднос. Он взял чашу и, отпив половину, предложил женщине выпить остальное.

Все были свидетелями того большого впечатления, которое произвела Евпория на женолюбивого Махара, и решили, что теперь Асандр еще выше поднимется по лестнице успехов. Особо остро почувствовал это Фрасибул, но постарался скрыть гримасу досады, припав к чаше с веселящим вином. Итона поглядела на неожиданную соперницу с чувством неприязни, крайне обескураженная своей неудачей.

VII

Прибрежный городок Парфений был известен как место наилучшей переправы через пролив, на азиатском берегу которого также был городок – Ахиллий.

Привилегией Парфения было закрепленное законом право на перевоз людей и грузов. Правом этим владела община рыбаков-перевозчиков, которая платила условленный налог и сама следила за тем, чтобы кто-либо не нарушил ее монополии и не вздумал перехватить прибыльное дело.

Привилегия эта была дана общине после разгрома рабского царства, возглавленного рабом-бунтарем Савмаком. Пантикапейские власти высоко оценили поведение рыбачьей общины в грозное время войны с рабами.

На вопрос, за что они получили такое право, рыбаки отвечали с гордостью:

– Мы люди свободные, среди нас нет рабов, мы не держим их! В рабском мятеже мы участия не принимали!.. Более того – наши отцы в роковую ночь восстания благополучно и быстро перевезли царицу Алкмену с дандарийским царевичем Олтаком на ту сторону, когда они спасались от расправы мятежников! Мы переправили и свиту царицы, ее охрану и слуг вместе с лошадьми и тюками царского имущества!.. После восстания нам это зачли как подвиг!.. Тогда же был создан фиас перевозчиков, который избрал покровительницей Афродиту Судоначальницу! Никто не смеет отнять у нас перевоз или заменить нас!

И вот пришла весть, что заморский правитель Махар даровал своему любимцу, хитрому человеку Асандру, такое же право на перевоз!.. Рассказывали, как во время пира Асандр вывел из тайного покоя красавицу рабыню, привезенную из Синопы, и пленил ею царевича. Царевич расчувствовался и в обмен на новую наложницу отдал Асандру выгодную переправу.

Сначала этому не поверили, перевозчики даже смеялись, считая это пустым слухом. Но вскоре в гавань Парфения пришли два быстроходных корабля, не очень больших, но многократно превосходящих своей емкостью самодельные барки рыбаков. Корабли были удобнее и безопаснее барок. На них можно было перевезти одновременно столько людей и грузов, сколько рыбаки-лодочники могли перебросить с берега на берег за целый день.