Митран (СИ)

  Подхожу к ели и наношу ей ножом рану, наблюдая как вытекает из под коры смола.

  "Ну что ж, поборемся" - думаю я воспрянув духом.

  Промыв рану от тонкого острого кинжала отваром коры осины, наложил прямо на неё живицу и забинтовал. Наемники, кроме дозорных, столпились около нас с Волтом, удерживали больного, выполняли мои мелкие поручения "принеси-подай-держи-убери" и всё время заглядывали мне в глаза, что ужасно нервировало, я сам не знал, чем это всё закончится.

  - Ты хороший лекарь, раз наши жрецы тебя ищут, - подбодрил меня Пинк.

  Бросив на него злой взгляд я ушел к ручью мыть руки.

  На следующее утро у Волта начался жар, он метался в бреду, приходилось постоянно его удерживать. Даже не знаю, как я пережил эти ужасные сутки после засады, усталость и нервное истощение просто убивали меня.

  - Нужно идти, нас здесь могут найти, - слышу я хриплый голос Пинка.

  - Идите, я останусь с Волтом, - говорю я и опять удерживаю руку друга, не давая содрать повязку.

  - Волта понесем, - говорит Пинк.

  - Его нельзя трогать, - заканчиваю я препирательства.

  Волт пришел в себя через двое суток, утром, когда нас коснулись продравшиеся сквозь высокие деревья лучи холодного, зимнего солнца.

  * * *

  "Переправа, переправа, берез левый, берег правый" - отозвался в моей памяти стихотворный ритм, когда я обозрел очередное препятствие, возникшее на нашем пути.

  Мы лежим в кустах на границе леса и осматриваем перекинутый через реку каменный мост. Мост - это всего четыре опоры на искусственных каменных островах, образующие пять арок, пройди их все и ты на другом берегу реки. Но не все так просто: мостовую переправу делает невозможным пересечь расположенный здесь кордон из двух десятков воинов. Прямо у моста располагается домик для охраны с навесов с сеном для лошадей.

  "Обложили гады" - мелькает очередная мысль и поднимается злость.

  - У кого какие предложения, - начинает военный совет Пинк, когда мы вшестером устраиваемся "в кружок" под защитой леса.

  - Искать другую переправу, - предлагает Грум, - может брод где есть, у местных крестьян надо поспрашивать.

  - Может ночью, на прорыв, - предлагает Кит.

  - Нет, скрытно надо, - отвергает Пинк.

  - Ночью, скрытно, дозор уберем и перейдем, - не унимается Кит.

  - Мне больше идея с бродом нравится, - встревает Стас, - если через мост пойдем, они будут знать, что это мы прошли и отправят погоню.

  - Ночью убрать дозорных, пробраться в дом и перерезать всех спящими или закрыть дверь, обложить соломой и поджечь, - вношу я и своё предложение, продиктованное злостью, а кроме того я согласен с Китом.

  Мои слова встречает гробовая тишина.

  - Тебе не кажется, что все твои предложения, несколько... не достойны лэра? - спрашивает Пинк, рассматривая меня задумчивым взглядом.

  - На войне все средства хороши, - отвечаю я и начинаю распаляться от их осуждающих взглядов, - на войне нет правил, и война не место для благородных идиотов. Они вообще-то нас убить хотят, а не просто отловить и обнять, а значит мы вольны защищаться любыми способами.

  Пинк встает с импровизированного насеста из поваленного дерева и начинает расхаживать взад-вперёд, а мы все внимательно следим за ним взглядом.

  - Будем искать брод, - останавливаясь озвучивает он своё решение, а я сплёвываю и ухожу к Волту.

  Волт, как не странно начал выздоравливать, неужели повезло, и нож не задел ему не один важный орган. Действительно правду сосед говорил, что Волт любимец богов.

  - Ты как дружище? - спрашиваю его, садясь перед ним на корточки и не дожидаясь ответа начинаю перевязку.

  - Я думал ты меня ненавидишь, а ты возишься со мной, - начинает он эти розовые сопли.

  - Не говори ерунды, тебе вообще много говорить пока нельзя, так что лучше молчи и отвечай только на мои вопросы, - строго внушаю я своему пациенту.

  Волт слабо улыбается и уверяет меня, что чувствует себя хорошо. Врет конечно, холод, плохое питание, тряска - всё это не способствуют быстрому выздоровлению. Раненного мы перевозим на жестких носилках, сделанных из веток и циновки, привязанных между двумя лошадьми. Таким образом и провезли его двое суток, пока не уткнулись в реку.

  - Может паренька захватим, он ведь должен знать о броде, - предлагает Грум, наблюдая за играющими на поле в догонялки деревенскими мальчишками.

  - Может я выйду и просто их спрошу за медяк, - возмущенно говорю я.

  - Убежать могут, да и светиться нам нельзя, - не соглашается Грум.

  - Дети - это не взрослые, с ними так нельзя, - я тоже с ним не согласен.

  - Я же не буду ему резать яйца, как ты недавно предлагал, - аргументирует наёмник, - проводит нас к броду, да и вернется к мамке с папкой.

  Этот диалог возник, когда мы с Грумом следуя в дозоре, наткнулись на убранное от урожая поле с играющими на нем местными детьми.

  - Чего тут у вас? - спрашивает, подъехавший Пинк.

  - Местных обнаружили, строим план захвата, - отвечаю я.

  - На ту сторону желательно сегодня до ночи перебраться, - поторапливает нас Пинк.