Митюкова и Сидоров

— Ну, — отвечала Митюкова, — кошка может, например, подольше продержать кота на дереве. Сидеть на дереве — это чрезвычайно важная фаза общения. Я в этом убеждена. По собственному… м-р… опыту. Элементарно чуткому коту это дает возможность настроиться на неповторимый душевный мир своей дамы.

— Да, да! — поддержал хор жадно внимающих кошек.

— Потом… — с наслаждением продолжала повествовать Мура, — потом… пожалуй, можно подпустить кота и поближе… настоящего кота.

— О, да! да!..

— После этого… да, я считаю это допустимым… можно побегать.

— Да, да — побегать! Куда побегать, Мура?

— Ну… Например, по комнатам… или от края крыши до другого… или по чердаку…

— Или подвалу, — добавила Марфа Пяткина и вздохнула. — Да… Не ты одна бегала, Митюкова.

— Мура, не слушай ее! Ну, а потом, потом?

— Ну… — томно отвечала Мура. — А кстати, не хотите китеката? — прервалась она, потому что прислуживающая дамам чела очень вовремя принесла лакомства.

Через день после женского заседания обитатели Соснового переулка, а также иные случайные наблюдатели могли усладить свое зрение следующей странной картиной: через двор наискосок, не таясь, торжественно и даже несколько фасонно прошло гуськом двое представительных котов. Каждый нес по крысе в зубах. Крысы были большими. Одна — огромной. Коты — мужественными, сильными, уверенными в себе и полными собственного достоинства. От одного слегка пахло валерьянкой. У клена — да, того самого — коты разделились: один, с запахом валерьянки, полез вверх по дереву, а другой, с огромной крысой, направился к Митюковскому подъезду.

Причиной этому параду котов-победителей были кое-какие другие предыдущие события. А именно, в то самое время, пока у дам происходили прения по злободневным вопросам брачного поведения, мысли Сидорова вертелись вокруг сходной темы. Правда, в отличие от Митюковой он не вдавался в теорию общения с дамами, а все более склонялся к конкретному действию. Практическому шагу. Поступку. Жениться на Митюковой Сидоров решил, вот что. Вот ведь дурак!

— Значит, это, — размышлял Сидоров, — поселиться есть где. Вариантов даже несколько. Кладовка в подвале, две квартиры. Хотя квартира Митюковой — там собаки и преподавательша, ну её. Ее уж котятам оставим. А вот у меня…

Воображению Сидорова ярко представилась картина семейного счастья: в уютном полумраке кладовки на связке метел полулежит Мура Митюкова бок о бок с Сидоровым. Он, привстав, наблюдает за тем, как котята выполняют домашнее задание — отрабатывают навыки охоты на принесенной Сидоровым мыши.

— А этот-то, с пятнышком у носа, весь в меня, — вполголоса говорит Сидоров.

— Мяу, — нежно соглашается Митюкова и лижет Василия в ухо.

От представленного сладко засвербило в носу и даже чихнулось. Сердце таяло. Медлить долее было решительно невозможно. Сидоров снялся с места и отправился делать официальное предложение.

— Конечно, — размышлял он дорогой, — годы мои уже немолодые, и семью заводить поздновато. Да и не принято это у котов. Не по правилам оно как-то. Но ведь из каждого же правила есть исключения, так ведь? Так почему бы Митюковой не заполучить исключительного кота — она же сама вся такая странная!

О том, что еще совсем недавно Сидоров считал себя самым обычным, а вовсе не исключительным котом и сомневался в своем праве составить женское счастье Митюковой, Сидоров уже не вспоминал. Конечно же. Совсем был заморочен кот. Одно слово, любовь. Это стихия бурная — и не такие коты голову теряют. Не то что коты — даже бегемоты. Ну и остальные тоже — волки, ондатры, козодои и прочие чижики.

Но даже потеряв голову, Сидоров не перестал быть ответственным положительным котом. Он и теперь хотел обставить все с надлежащей обстоятельностью. С пустыми руками идти было нельзя — надо было принести что-нибудь такое… внушительное. Чтоб сразу было ясно — вот, серьезный кот с серьезными намерениями. После недолгих раздумий Василий отклонил такие варианты как ломтик стерляди или ветчины. Сытно, конечно, но нет королевского шика. Такое и Фельдман может преподнести. А вот если приволочить крысу… Тут сразу будет видно — в семью идет охотник. Добытчик! Беркут!