Мистов Э.Р. Выбрать быль

Девушка холодно отвернулась, не горя желанием выдавать свои источники. Мужчина вновь мягко усмехнулся, словно говоря: "Доченька, твои тайны не такие уж и тайны, если я захочу о них узнать".

- Скажи мне, дочь, не является ли этот бунт, последствием нашего разговора недельной давности?

Интересно, что за разговор такой, но вряд ли они станут вдаваться в спойлеры, все же не фильм смотрю.

Девушка вновь промолчала, угрюмо отвернувшись.

- Отец, - выдавила она сквозь зубы, - что будет с Кёко?

О, это определенно хороший вопрос, который, к слову, уже разрешился, и, похоже, она о том не знает. Но это правильно - волноваться о своих друзьях, пострадавших из-за твоих необдуманных решений.

- Мы нашли достойную кандидатуру, - проигнорировал ее вопрос мужчина, - кто, узнаешь чуть позже.

Поднялся, оставив чем-то удрученную девушку сидеть, и, уже у самого выхода, бросил через плечо:

- О той девочке уже позаботился один молодой человек. И завтра с тобой хочет поговорить дед.

Хмыкнул, увидев мелькнувшее выражение неверия быстро сменившееся на легкий ужас на лице дочурки, и вышел.

Ох-хо. Опять мистика! Как же это называется? Живешь себе живешь, никого не трогаешь, подрабатываешь на полставки телохранителем и тут раз! Начинается неведомая хрень!

Но все же, оставив проклятую мистику, как плохой сон, я встал, потянулся, зевнул, исполнив тем самым утренний ритуал, и, упруго подскочив со ставшей ненужной кровати, направился во двор, натянув легкую спортивную одежду. Третий день пропускать утреннюю разминку совсем не правильно. На ходу отметил тянущиеся из кухни приятные запахи и стоящий в прихожей огромный баул. Кёко прибыла. Ответственная девушка. Простые растяжки, отжимания да приседания, с завершением в виде простых ката вкупе со свежим, чуть морозным воздухом, окончательно вымыли всю сонливость. Последний выпад, последняя тень повержена, я поднялся, и, смахнув пот со лба, встретился взглядом с серьезными карими глазами девушки одетой в новую форму горничной. Длинные рукава и юбка скрывали большую часть синяков, а на лице они были умело замазаны тональным кремом.

- Доброе утро, Осино-сама! - склонилась Кёко, протягивая полотенце.

- Ага, - кивнул я, непривычный к такой заботе, принимая его и вытирая лицо и шею, пожалуй, стоит принять душ, - где Шино?

- Нагаи-сан ушла час назад, просила передать, что обо всем позаботится, - с убийственной серьезностью отчиталась та, и добавила, - вас дожидается гость.

Только один человек может прийти ко мне с утра пораньше. Подождет. До ванной комнаты Кёко следовала за мной по пятам, остановившись перед дверьми, ожидая распоряжений. Непривычно до неуютности.

- Наверху три последние комнаты пустуют, - буркнул я, - выбери себе любую.

- Слушаюсь, Осино-сама, - поклонилась она, пока дверь не отсекла ее от меня.

Приняв легкий душ, обнаружил чистую одежду и полотенце там, где оставлял спортивную форму. О, кажется жизнь меняется. Не облениться бы совсем за то время, что она будет тут. Огромной сумки уже не было, видимо, комната выбрана и жилищный вопрос решен.

- Приве-е-ет! - встретила меня знакомой улыбкой знакомое наблюдательное привидение.

Занятно, есть ли что-нибудь, что она не будет знать первой. Определенно, и я хотел бы знать о тебе побольше, мое симпатичное наказание. Кто ты? На кого работаешь? И зачем тебе я?

- Как поживаешь? - спросила она, словно сто лет не виделись.

- Лучше всех!

Стандартный ответ на стандартный вопрос. Но, Тоока не из тех, кто будет перекидываться клишированными фразами. Я присел за накрытый стол, посмотрел на изобилие, царившее на нем, и задумчиво потер подбородок. Я точно помню, что у меня в холодильник была рыба, яйца, сосиски, немного мяса. На полках были всякие крупы, включая дефицитную здесь гречку, но... я не понимаю, как из этих продуктов можно приготовить столько? Даже с Шино, которая есть как не в себя, мы не сможем уточить все это за раз.

- Вижу, ты завел себе прислугу? Наконец будешь жить как желтый человек, - пробормотала гостья, стремительно закидывая в рот какие-то обжаренные желтые кругляшки.

- Да, Кёко молодец, - потерянно и невпопад ответил я, щелкая палочками и не зная, за что ухватится в первую очередь.

- Благодарю, Осино-сама, - сдержанно поклонилась служанка, стоя чуть поодаль и зорко наблюдая, не понадобится ли чего-нибудь кому-нибудь.

- Ты чего стоишь? - покосился я на нее, - присоединяйся.

- Прислуга не может принимать пищу с господами, - отрицательно покачала та головой, - я поем позже.

- Противоречишь мне? - отметил с некоторым удивлением, вчера она не показалась мне человеком, который может хоть в чем-нибудь противиться приказу.

- Имею мнение - хочу огласить! - твердо объявила она свою позицию.