Мистика

Мэри думала, к кому обратиться с вопросом о происходящем, и решила прийти на землю Лойзилоя. Человек, живущий на этой земле, еще при первой встрече обозначил себя одним из тех, кто когда-то познал Бездну. Мэри не хотела приходить к нему раньше, потому что надеялась сама найти разгадку. Но сейчас она оказалась в тупике, из которого не находила самостоятельного выхода.

Пройдя на long-street, Мэри нашла лойзилойца где-то в глубине домов. Внутри нее возникло какое-то смущение, она не хотела просить его о помощи. Лойзилоец почувствовал это и сказал:

– Прекрати это, иначе не сможешь рассказать то, зачем пришла.

Мэри смутилась теперь еще больше от того, что ее рассекретили. Но смогла сказать, что ее волнует:

– Недавно мы шли вместе с моей подругой Элис и снова видели ЕГО. Мы шли по обычной черной улице нашего города, и вдруг заметили вертикальную белую полосу, идущую с неба. Она коснулась дороги, и возник белый экран. Он был не во всю ширину улицы, потому мы смогли обойти его. Посмотрев через него уже с обратной стороны, мы увидели совсем другой город: он был светлый, вместо дороги была лужайка с цветами. Словно этот экран поделил мир надвое.

Подобное уже случалось со мной. Один раз, снова, будучи с Элис. Второй раз, когда я была вместе с некой тенью, пытавшейся меня убить. Пришедший экран в этот раз словно решил спасти меня, поскольку он поглотил собой ту тень.

Такое ощущение, что другой мир пробивается сквозь тьму. Если мы проходим мимо него, то он останавливает нас. Кажется, что мы живем с ним вместе. Он подстраивается под нас, мы подстраиваемся под него.

Когда я только попала в Петрансус, я думала, все здесь происходит вполне логично, несмотря на некоторую необычность происходящего. Но теперь я стала замечать, что в этом городе случаются странные события, которые нельзя собрать вместе, они все выпадают из единой картины.

Раньше мне казалось, что в Петрансусе не должно происходить каких-либо изменений, однако, теперь я замечаю, что здесь постоянно что-то меняется. Замечаю это и на себе. Раньше я получала только те знания, которые находила сама. Теперь же я получаю извне силы и способности, которые не могу объяснить. Мне сказали только то, что их подарила мне Бездна, сделав это намеренно.

Возможно, все это касается только меня одной, и только я одна замечаю подобное. Но теперь меня не покидает ощущение, что что-то в этом городе неизбежно преследует каждого жителя. То, что связывает всех единой нитью так, что получается сеть, в которую угождают все сразу. Бездна только проводник между нами и НИМ, тем миром, что выпадает из границ логичных представлений.

Также, когда я иду с Элис, я знаю, что она знает больше и обо мне, и обо всем, что здесь происходит. Иногда я смотрю ей в глаза, и вижу ЕЁ. Бездну.

Лойзилоец внимательно выслушал Мэри, он сразу заметил, как меняет ее голос интонацию, когда речь заходит о Бездне. Он ответил так:

– Я понимаю то, что ты чувствуешь. Когда-то давно и я испытывал подобное. Это называется сомнение. Ты сомневаешься в возможности чудес. Все, что ты до сих пор узнавала, имело какую-то причину. То же, про что ты говоришь, оно происходит случайным образом. Ты должна вспомнить, как это – смотреть шире, чувствовать по-иному мир. Что ты ищешь в Петрансусе? Раскрытия его тайн. Раскрой же тайны своей души. Я же говорил тебе, что суть всего едина. Познаешь свою душу – познаешь все тайны мира. Я вижу все, что происходит в Петрансусе и за его пределами. Знаю я все и про тебя. Несмотря на то, что ты очень тщательно скрываешь свою душу, и делаешь это сознательно. Все благодаря моему единению с собой. Когда ты един со своей душой, ты все видишь и отчетливо понимаешь, и не отклоняешься от нее, ты един со всем, что тебя окружает, един с Бездной.

Когда-то все в мире было едино друг с другом, тот мир назывался истинным, Началом. Ты уже слышала теорию о происхождении вещей, так называемую теорию видимости. Тот молодой человек, придумавший ее, несомненно, прав. Даже Лойзилой не застал истинный мир, и не смог его воссоздать. Мы могли уже только приходить к Началу, но не рождаться в нем. Постепенно соединяясь со своей сущностью, а потом, познавая отдельно все элементы окружающего мира, мы смогли прийти к истинному миру, и стали Крастоклерами (khrastokrler).

Когда-то было на свете только двадцать абсолютных истин, несущих чистый свет внутри, являлись они рунами, отражающих основные образы Истины и в написании запечатлевающие звуки. Каждый из образов являлся кодом постижения Истины и каждый из них определял какое-либо действие и знание. Каждое из этих знаний мог постичь только один человек, обладающий качествами, схожими с качеством того образа, знание скрывающего. Когда-то было всего двадцать человек, лучших в каждой из областей своих знаний. Каждая из этих областей позволяла полностью раскрыть призвания этих людей.