Мистерии Осириса: Огненный путь

Приглядевшись, Икер понял, что у птицы его собственное лицо. Это он сам смотрел сейчас на себя со стороны.

– А ну-ка, прекрати себя растравлять! – сказа ему птица. – Если так покончишь с собой, это будет трусостью! Ведь ты должен передать фараону сведения, от которых зависят жизнь и дальнейшая судьба Египта! Не смей уходить в небытие!

Произнеся эти слова, птица взмахнула мощными крыльями и взвилась в поднебесье, к самому солнцу…

Что же это? Значит, он ее видел? Значит, он еще способен видеть и чувствовать?

Раз так, нужно действовать.

– Но в какую сторону идти? Это безумие… Куда ни пойдешь, везде пустота и бесконечное блуждание…

И тогда он увидел ее…

Это была четырехгранная колонна. На каждой из ее граней сияло лицо Исиды, такое спокойное и улыбающееся…

Икер обошел вокруг и увидел, что на южной грани изображение Исиды сияет гораздо ярче.

– Исида, я люблю тебя. Дай мне ориентир, молю тебя!

Стиснув зубы, Царский Сын двинулся вперед – в том направлении, которое указала ему Исида, на юг.

19

Всем жителям Мемфиса был известен триумф Несмонту. Службы Секретаря Дома Царя сделали все, чтобы весть об этой победе достигла самых удаленных уголков страны, чтобы и там смогли прочесть тексты, составленные Медесом. В них объявлялось, что мятежу ханаанеев положен конец, а также прославлялись подвиги досточтимого генерала.

Но все же, когда Несмонту предстал перед фараоном, его лицо было угрюмо.

– Сихем полностью под нашим контролем, Великий Царь. Несколько враждебных племен, высланных за неповиновение, частично уничтожены. Но радоваться я не могу.

– Откуда такой скептицизм, генерал?

– Потому что я не могу назвать свою победу настоящей. Ведь мы сражались не с армией, а с шайкой грязного сброда. Не отдавая себе отчета, они двигались прямо к собственной гибели.

– Кто ими командовал?

– Все равно что никто. Это было разношерстное сборище, не только неспособное продуманно вести наступление, но и разумно отступать. Не говоря о ходе сражения. Впрочем, это было не сражение, а побоище…

– Разве ты это не предвидел, Несмонту?

– Это верно, мой государь. У ханаанеев ложь и предательство являются правилом жизни. И я, конечно, предпринял меры предосторожности. И все-таки я не был готов к такой легкой победе…

– И что ты по этому поводу думаешь?

– Этих слепцов кто-то сознательно отправил на бойню. Нас хотели убедить в том, что ханаанеи собрали освободительную армию и что она может представлять собой реальную опасность.

– Но разве ты сам не предпринимал попытки вытащить ее из потаенных убежищ и завлечь в Сихем?

– Да, Великий Царь. И я должен признаться, что действия мои оказались небезуспешными. Но все-таки… Меня не покидает ощущение, что кто-то меня одурачил.

– Разве ты не подавил восстание?

– На короткий срок, конечно. Но на самом деле я чувствую, что нас заманивают в ловушку.

– По-твоему, ханаанеи могут создать новую освободительную армию?

– Если бы они соединились с сирийцами, то, может быть, им это и удалось бы… Но лично я не слишком верю в возможность такого союза.

– Нужно ли нам держать большую часть войска в Ханаанской земле?

– Вот именно! Это и есть главный вопрос! Здесь может быть два решения. Первое: признав, что это странное и трагикомическое нашествие было призвано доказать, что восстания абсурдны и ни к чему не ведут, мы выводим из Сирийской Палестины лишние силы и в этом случае подвергаем себя опасности истинного нападения на наши границы. Второе: мы продолжаем относиться к ханаанеям с недоверием и сохраняем оккупацию региона. В этом случае нам могут нанести смертельный удар где-нибудь в другом месте…

– У тебя есть новости от Икера?

– Нет, Великий Царь. В отличие от Собека я убежден, что его прежнее послание не потеряло для нас актуальности. Но оно, увы, столь туманно, что я не могу рисковать жизнью своих солдат, даже опытных, отправляя их в такую опасную местность. Если Царский Сын не даст нам более подробных сведений о местонахождении Провозвестника, я не сдвинусь с места.

Собек-Защитник торжествовал.

– Как я и предполагал, Великий Царь, послание Икера имело только одну цель – ввести нас в заблуждение! Он хотел добиться того, чтобы наши войска рассредоточились, а в это время ханаанские полчища ударили бы по беззащитному Сихему. К счастью, генерал Несмонту не поддался на его провокацию.

– А мой анализ отличается от твоего, – возразил Секари. – Икером воспользовались, чтобы забросить сюда ложную информацию. И как только Царский Сын это обнаружил, он укрылся от этих людей, надеясь присоединиться к нам и сообщить правду.

– Тогда одно из двух: Икер или погиб, или предал нас, – отрезал Собек. – Дружеские чувства Секари не позволяют ему быть объективным.

– Я повидал немало опасных ситуаций, и никогда не позволял себе поддаваться каким бы то ни было чувствам! Просто я хорошо знаю Икера. Я уверен в одном: есть предатели здесь, при дворе фараона, они продали Икера врагу. Но все равно он вернется.

– Ну а в этом случае, – пообещал Собек, – я лично засажу его в тюрьму.

– Откуда такая ненависть? – спросил его Секари.