Мистерии Осириса: Огненный путь

Недалеко от города Осириса лучники поспешили на правый борт.

– Что там происходит?

– Подозрительная лодка! – ответил капитан. – Если она немедленно не отойдет, мы будем стрелять.

Икер заметил испуганного рыбака, который был неспособен маневрировать.

– Подождите, – потребовал Царский Сын. – Этот несчастный не представляет опасности!

– Приказ есть приказ. Этот человек оказался слишком близко, а вы не должны подвергаться ни малейшему риску.

Шаб Бешеный вытащил свою сеть и ушел. Он, готовый пожертвовать своей жизнью, хотел оценить степень боеготовности эскорта Царского Сына и воспользоваться египетской терпимостью, чтобы уничтожить врага. Увы! Никаких промахов. Стража добилась своего. Он вернулся к месту свидания с Бега.

На пристани были солдаты, стражники, временные жрецы и жрицы с приношениями, а также вся администрация. Все нервничали при мысли, что встречают посланца фараона. Никто не знал о точном содержании миссии нового Единственного Друга, у которого была репутация напористого и неподкупного человека. Рассказы о его подвигах в Азии и Нубии свидетельствовали о его редкой решимости. Самые большие оптимисты думали о простом визите по протоколу, но все же удивлялись отсутствию Безволосого, не слишком большого дипломата.

Как только Икер появился на трапе, его стали оценивать, прикидывая, что он за человек.

Строгий и элегантный одновременно, он как будто не представлял угрозы. Но его походка и взгляд внушали уважение.

В его сдержанности чувствовалась подлинная сила. Раздосадованные льстецы стояли молча, словно проглотив гирлянды своих комплиментов.

Скрыв под большим париком часть своего искусно подкрашенного лица, Бина была неузнаваема. В основании высокого букета, который она намеревалась вручить прибывшему, две невидимые иголки, пропитанные ядом. Взяв их в руки, Царский Сын непременно уколется и умрет в ужасных мучениях.

Бина смеялась над тем, что ее могут арестовать. Ею владела одна-единственная мысль: отомстить этому Икеру, предавшему ее, присоединившемуся к лагерю Сесостриса и сражавшемуся против истинного бога, бога Провозвестника. Она сдернет свой парик и плюнет в лицо Царскому Сыну, чтобы он знал, откуда к нему пришла смерть!

Комендант специальных войск, размещенных на Абидосе, приветствовал посланца фараона.

– Разрешите мне, принц, пожелать вам великолепного приема. Я провожу вас во дворец, в котором размещается фараон, когда приезжает сюда.

Несколько юных женщин подняли свои букеты. Но букет Бины, стоявшей в первом ряду, был просто потрясающим.

Икер хотел было подойти, чтобы взять его, но комендант воспротивился.

– Сожалею, но это против правил безопасности.

– Зачем бояться цветов?

– Отданные мне приказания строги. Идите за мной, прошу вас.

Не желая провоцировать ссору, Икер ограничился тем, что поприветствовал девушек с букетами.

Бина едва сдержала свою ярость. Побежать за ним, схватить этого Царского Сына, всадить ему иглы в спину… Увы! Пройти сквозь линию охраны невозможно!

Абидос… Абидос наконец открывался ему! И все же Икер ничего не видел. Пока он не поговорит с Исидой, он не пойдет ничего осматривать.

На пороге дворца ждала она…

Самый проникновенный и самый изысканный из поэтов не смог бы описать ее красоту. Как рассказать о тонкости ее черт, о сиянии ее взгляда, о нежности ее лица и царственности походки?

– Добро пожаловать, Икер.

– Простите меня, принцесса. Фараон рассказал мне, что вы.

– Вы разочарованы?

– Моя неосторожность, дерзость…

– Какая дерзость?

– Я осмелился вас любить, я…

– Вы говорите в прошлом времени.

– Нет, ох, нет! Если бы вы знали…

– Отчего же я не должна знать?

Этот вопрос лишил Икера голоса.

– Хотите видеть мои апартаменты? Все, что вам понадобится, попросите у меня.

Икер запротестовал.

– Вы – дочь фараона, а не моя служанка!

– Я хочу стать твоей женой, заключить с тобой супружеский союз, более единый, чем само единство, который ни время, ни испытания не разрушат, и прожить с тобой жизнь.

– Исида…

Он заключил ее в свои объятия.

Это был первый поцелуй, первое общение тела первое слияние душ.

Это стало первым страданием для Провозвестника: казалось, соколиные когти терзали его собственную плоть. Видеть, как создается эта чета, было для него невыносимо. С истекающим кровью сердцем он поклялся разрушить этот союз, который отнимает у него долгожданную победу. Он не оставит Икеру никаких шансов на жизнь!