Миры Роберта Шекли. Книга 2

Нора тут многих знала, и скоро уже весело болтала с друзьями. Хэрольд слонялся по залу один, проклиная неудобный смокинг, но все равно в хорошем настроении. К нему приблизился официант с бокалами на подносе и предложил выпить. Хэрольд взял бокал. Жидкость была зеленого цвета, но отличалась от мятного коктейля. И лишь потом он узнал, что это был «Зеленый Дьявол» смесь кокосового и ананасовых соков с новым испанским амфетамином, который имел вкус корицы. На Хэрольда сразу начали оказывать воздействия наркотические вещества, и если у него сначала было хорошее настроение, то теперь он чувствовал себя просто прекрасно.

Куда бы он ни шел, вокруг толпились хорошо одетые люди, играли оркестры, работали буфеты, нескончаемым потоком сновали официанты с полными диковинных напитков подносами. Взяв себе еще одного «Зеленого Дьявола», Хэрольд завороженно наблюдал, как отражается от женских плеч свет хрустальных люстр. Он прислушивался к журчанию чужих разговоров, но почти ничего не понимал. Ему казалось, что здесь у людей какая-то странная манера говорить.

А потом внезапно обнаружил, что сам уже разговаривает с какой-то очень красивой девушкой с копной черных блестящих волос на голове. На ней было красное платье, которое плотно облегало ее фигуру, оставляя открытыми ее великолепные плечи и большую часть упругих грудей. Ее звали Джекинс.

— Охота — спасательный клапан всего мира, — говорила она. Нереализованные импульсы все равно выйдут на поверхность, но уже в худшем варианте. Этого психологического закона достаточно, чтобы оправдать существование Охотничьего Мира.

— Именно так я и думал, — кивнул Хэрольд.

— Не прикидывайся дураком, — весело рассеялась девушка. — Хорошо известно, что та группа эмоций, которые мы обозначаем словами Охота, убийство, защита и так далее, требует постоянной стимуляции, необходимой для здоровой личной и общественной жизни. Это известно каждому.

— О, да. Конечно, — согласился Хэрольд.

— Очевидно, — продолжала девушка, — что эмоции современного человека атрофировались. На протяжении столетий Охота заменяло людям борьбу друг с другом. И вот население стало возрастать, увеличились размеры урбанистических центров и число их жителей. Всех животных уничтожили. А потом прекратились войны, и человек потерял возможность всякого насилия. Этот вакуум и заполнил Охотничий Мир.

— Невероятно! — воскликнул Хэрольд. — Где ты всего этого набралась?

— В Беннингтоне.

— Там наверное действительно хорошо учат.

Вечер был в самом разгаре. В воздухе висел голубовато-желтый дым от разнообразных наркотиков. Из гигантских колонок ревела оглушительная музыка, от которой у Хэрольда вибрировали кости. Жители Эсмеральды оценивали приемы по количеству производимого шума и насколько удачно присутствующие корчили из себя идиотов.

Хэрольд никогда бы стал здесь победителем. Он никогда не напивался, а наркотики ему вообще не нравились. Он не терял контроля над собой, хотя у него все уже плыло перед глазами. Ему приходилось низко склонятся над Джекинс, чтобы расслышать ее слова. Его ухо почти что касалось ее напомаженных губ. Он чувствовал прикосновения ее упругих грудей, когда ее нечаянно толкали из толпы.

Внезапно кто-то потянул ее за руку от Хэрольда, и он увидел перед собой мужчину лет тридцати. Это был худощавый блондин с серыми глазами и нервным, хотя и привлекательным лицом.

— Джекинс, — сказал он, — если ты уже закончила облизывать ухо этого человека, или что ты там с ним делала, Том и Мэнди заказали для нас столик на втором этаже.

— Я как раз рассказывала ему про некоторые теории Охоты, — сказала Джекинс. — Хэрольд, это мой друг Луэйн. — Рад познакомиться, — протянул руку Хэрольд.

Луэйн посмотрел на нее, как на скользкую лягушку, и смерил Хэрольда взглядом с головы до ног.

— Если вы уже закончили тереться о Дженис, то мы пойдем, позволив вам снова утонуть в своей анонимности, которую вы, несомненно, заслуживаете.

Хэрольд смотрел на него и не мог понять, понравилось ему это или, наоборот, рассердило. И выбрал нечто среднее.

— Слушай ты, ублюдок. По крайней мере, я считал бы тебя таковым, если бы не знал про общеизвестное гостеприимство жителей Эсмеральды. И никогда бы не понял, что ты пошутил. Если бы кто-то сказал мне такое серьезно, мне пришлось бы бить его до тех пор, пока он не сменил бы тон.

Произнеся это, Хэрольд широко улыбнулся, но испортил все впечатление, потеряв равновесие и упал на официанта, который расплескал все свои напитки. Луэйн схватил Хэрольда за руку и помог ему подняться.

— Было очень приятно с вами познакомиться, — сказал он. — Все в шутку, значит? Смотрите, больше не падайте. Пойдем, Джекинс.

Послав Хэрольду воздушный поцелуй, девушка пошла за Луэйном. Почесав затылок, Хэрольд отправился искать Нору.

Глава 25

— Похоже, Хэрольд тебе не понравился, — сказала Джекинс. Они ушли с Бала и теперь лакомились устрицами с пивом в одном из баров на набережной.

— С чего это ты взяла. Наоборот, он мне очень понравился. Он подходит как нельзя лучше.

— Для чего? — удивилась Джекинс.