Миры Роберта Шекли. Книга 2

— На Юбилейный Охотничий бал. Его проводят раз в год перед началом Сатурналий. Попасть в число гостей практически невозможно. На него приходят все Охотники и, как всегда, артисты, рок-звезды, сенаторы и так далее. Будет про что рассказать друзьям…

— Никаких планов на завтра у меня нет, — признался Хэрольд. — А девушку я могу с собой взять?

— Конечно. — Наводчик вынул бумажник и достал оттуда приглашение на двоих. — Это в Охотничьей Академии. Приходите к десяти. Именно тогда начинается самое интересное.

Глава 20

Рейс 461 из Атланты задерживался уже на целый час, и Луэйн Добрей почти кипел от злости. Сейчас он с головой ушел в Охоту, что, как он и предвидел, вытянет из него все соки, а кузина Джекинс — студентка последнего курса Беннингтонского университета — в последнюю секунду решила приехать к нему на каникулы.

Визиты Джекинс всегда приходились на самое неудобное время. В прошлом году она также решила приехать в последнюю минуту, и Луэйн знал наверняка, что она поступила так, чтобы заставить его лишний раз понервничать, поспешно договариваясь о комнате для нее. Тогда это выбило его из колеи, и Убийство вышло такое неудачное, что его критиковали не только газеты, а и всегда относившееся к нему с симпатией «Охотничье Шоу», телепередача, в которой ведущий Гордон Филакис обозвала его случайной вивисекцией, добавил, что Луэйн действовал с изяществом кобылы, упавшей на крота.

Впрочем, так оно и было, потому что Жертвой был мужчина в очках с толстыми линзами, а Луэйн попытался срубить ему голову на скаку, однако тот погиб лишь потому, что кобыла Охотника испугалась и упала на Жертву. Луэйн не любил вспоминать этот случай. С тех пор его стали преследовать неудачи.

Сначала он было решил послать вместо себя в аэропорт Сузера, своего Наводчика, но ему пришла в голову мысль, что Джекинс может обидеться и пожаловаться его матери. Мать Луэйна, которая после смерти мужа жила одна в Шароне, штат Коннектикут, получила в наследство все семейное состояние, и сын полностью от нее зависел.

Сара Добрей не принимала философии Охотничьего Мира. Она неоднократно утверждала, что убивать друг друга должны лишь бедняки, а жизнь богатых людей — слишком большая ценность, чтобы приносить ее в жертву. Однако Луэйн как либерал был убежден, что кто-угодно имеет право убивать кого-угодно, все равно, богатого или бедного.

Лучшей подругой Сары Добрей была Эллен Джоунз, мать Джеки. Если она дома расскажет, что он был так занят Охотой, что не мог сам ее встретить… Ну, может, ничего и не случится, но зачем рисковать такой важной вещью, как деньги?

Вот поэтому он и сидел в зале ожидания аэропорта, куря сигареты одну за другой, до тех пор пока в ясной голубизне карибского неба не показался самолет. Он снижался, оставляя за собой темный шлейф выхлопов.

А вот и Джекинс. Двадцатилетняя стройная девушка среднего роста с короткими, модно подстриженными блестящими волосами, симпатичным личиком и тонкими малиновыми губками.

— Луэйн, дорогой, как хорошо, что ты меня встретил! Мне страшно хотелось снова тебя увидеть!

Нельзя сказать, что она сильно любила Луэйна, просто ей всегда нравилось в Охотничьем Мире, особенно во время Сатурналий. К тому же у Луэйна была прекрасная квартира как раз рядом с Центральной площадью.

— Как я рад, Джекинс! — Он всегда называл ее полным именем. — Если ты не против, дорога, мы сразу же поедем домой. Понимаешь, я как раз сейчас охочусь… Твой багаж привезут позже.

Тридцатичетырехлетний Луэйн Добрей был среднего роста с пепельными волосами и тонкими, почти незаметными бровями. Его отец, удачливый биржевой маклер из Нью-Хэвена, штат Коннектикут, бросив дела, стал известным на Эсмеральде Охотником, который имел на своем счету двенадцать убийств до того, как какой-то сопляк, переодетый официантом, не пригвоздил его автоматной очередью к столу, уставленному итальянскими блюдами.

Сара, мать Луэйна, светская дама, гордившаяся тем, что в ее жилах течет одна восьмая ирокезской крови, осталась в Шароне заправлять семейными финансовыми делами и держать антикварную лавку. Ей всегда хотелось этим заниматься. У Луэйна была шикарная квартира в Эсмеральде и небольшая вилла за городом. Ему было доступно все, о чем лишь только может мечтать мужчина, кроме удовлетворения от хорошо выполненной работы.

Проведя Джекинс в ее комнату, он вернулся в гостиную и сел за стол. Луэйну нравилось рассматривать свое оружие. Больше всего ему нравились три пистолета: «Уэбли-Мартин-303», двухствольная крупнокалиберная «Беретта», стрелявшая патронами от «сорокчетверки» и длинноствольный револьвер 22-го калибра. На столе у него лежали еще несколько пистолетов, остальные были спрятаны в навесном шкафчике из черного дерева. Воздух в комнате пах оружейным маслом.

В гостиную вошла Джекинс Джоунз. Она разлеглась на диване, высоко задрав ноги в чулках, и положила зажженную сигарету в пепельницу на журнальном столике. Луэйну было видно лишь копну черных волос и ноги в красных чулках, которыми она лениво покачивала, листая страницы купленного в самолете журнала мод.