Миры Райдо. Ошибка короля

Вокруг продолжалось веселье, но Миле уже было не до праздника.

***

Праздник закончился. Гости стали расходиться, покидая нарядный зал, но на их уставших лицах всё ещё светилась радость, говоря о том, что в их душах праздник продолжается.

Элеон пошёл провожать Милу с Настей и Костей к порталу в их мир. Они вместе стояли на окончательно оттаявшем и покрывшимся зелёной травой и маргаритками берегу островка на Озере Слёз.

– Эй, мы расстаёмся всего на один день, – Элеон приподнял Настин подбородок. – Ты же знаешь, что сейчас вы больше не можете оставаться в Грании, я должен провести специальный обряд, чтобы ты и Мила смогли быть здесь когда угодно и не входить сюда каждый раз через Озеро Слёз.

– Я знаю, – Настя вновь опустила голову, чтобы не показывать слёзы.

– Я тоже хочу здесь бывать, – робко проговорил из-за Настиной спины Костя.

– Разумеется, – в голубых глазах Элеона заиграла улыбка. – Как же Первый Рыцарь будет нести службу!

– Йеееес! – Костя сделал победный жест рукой.

– А что же мне теперь делать с книгой? – спросила Настя.

– С какой книгой?

– Ну с той, что я начала писать с Милой про Гранию, не зная, что она на самом деле существует. Моё издательство ждёт от меня работу, но я не знаю, могу ли придавать огласке историю твоей страны.

– Нашей, дорогая, – Элеон поцеловал Настю. – Ты имеешь в виду свою сказку?

– Да, – Настя стыдливо упёрлась ему головой в грудь.

– Я хочу, чтобы ты дописала её и люди твоего мира узнали о Грании.

– И я могу назвать ее также: «Грания»?

– Конечно, но только…– Элеон задумался, – Пусть, всё же, люди считают твою историю сказкой. Правду не все могут принять. И в твоем мире может найтись свой Скерон Деймонар.

– Хорошо, – Настя крепко обняла и поцеловала Элеона. К ней присоединилась дочь.

Тут кто-то потёрся о Милину ногу.

– Жози? Что ты тут делаешь? – удивилась девочка.

Коза жалобно заблеяла и прильнула к Миле.

– Похоже, плутовка собралась с нами? – улыбнулась Настя. – Ну и что с тобой делать?

– Мам, давай возьмём Жози? – попросила Мила.

– Только если ты пообещаешь сама ухаживать за ней.

– Обещаю! Обещаю! Обещаю!

– Ладно, Жози, – согласилась Настя. – Раз уж принцесса за тебя просит, так и быть.

Коза благодарно заблеяла.

– Всё, пора, – король в последний раз крепко обнял своих любимых жену и дочь.

Настя, Мила и Костя взялись за руки и шагнули в воду.

***

Элеон стоял на острове, поглаживая по спине подошедшего к нему белого льва и смотрел на круги на воде, которые медленно расходились в стороны, напоминая о том кто оставил их всего пару минут назад.

– Ваше величество, милорд! – услышал он сзади голос Солфула, но не повернулся, продолжая смотреть как заворожённый на воду. – Ваше величество, они уже ушли?

– Да, – бесцветным голосом ответил Элеон.

– Милорд, взгляните, – Солфул протянул Элеону книгу Хронемос.

Король нахмурился.

– Ваша дочь не поставила точку в легенде в зелёной тетради, а вместо неё получилось это…

– И что это, по-вашему, может значить?

– Пока трудно сказать, – озабоченно сказал Солфул, но одно ясно: пока не поставлена точка, легенда не закончена.

***

Пётр Петрович Всезнаев был убеждён, что знает в этой жизни абсолютно всё. Он считал, что имеет на это полное право. Хотя теперь уже не был в этом твёрдо уверен.

После первой встречи с однорогой козой на просёлочной дороге прошла почти неделя, а после последней на озере всего пара дней, но ему казалось, что минуло как минимум полгода.

Сейчас полковник Всезнаев был совершенно один, и его это радовало. Ему не хотелось ни с кем спорить и как раньше запихивать в упрямого собеседника доводы своим командным тоном. Ему хотелось поговорить самому с собой. Тихо. Спокойно. Нежно. Он сидел на маленьком раскладном стульчике возле озера и смотрел вдаль.

Беспокойство. Теперь Пётр Петрович понимал, что это столь нелюбимое им чувство родилось и укоренилось в нём благодаря загадочной компании: коза + карлик-сосед + девица с дочкой. Их чудачества попахивали интригой, тайной, шабашем… а то и заговором! Всезнаев зажмурился от потока несуразных догадок вселенского масштаба, обрушившихся на него. Ему захотелось с кем-нибудь поделиться этими пришедшими из глубин космоса мыслями, но он тут же подавил в себе это спонтанное желание, представив, что держит в голове военную тайну. Но эта игра мыслей взбудоражила его ещё сильнее. Теперь он вообще не знал как ему вынести ВСЁ ЭТО.

Всезнаев уже проклинал себя за то, что попёрся тем утром за грибами в лес, уселся на то злосчастное бревно и заговорил с этой молодой чокнутой соседкой. Он проклинал себя за то, что повёз её на лодке на остров и теперь, когда найдут её тело (а его непременно найдут!), он будет первым подозреваемым, кого обвинят в убийстве, если, не дай бог, кто-то видел их вместе на озере. А если пропавший сын бизнесмена тоже…, то и его смерть естественно повесят на бедного Петра Петровича. Его объявят чудовищем, убийцей, маньяком…