Миры Пола Андерсона. Том 21

Лангли изумленно уставился на него в ответ. Нет, ему никогда не понять этот критический ум. Отблеск надежды слегка удивил его; он подавил неожиданное чувство и шагнул к двери.

Один из охранников нервно повел оружием. Оно имело нестандартный вид — видимо, гладкоствольное, разработано и изготовлено для данного конкретного случая, но от этого не менее опасное.

— Полегче, сынок, — сказал Лангли. — Я не кусаюсь... часто.

— У нас есть жесткий приказ, — ответил торианин. Он был молод, слегка испуган, и это делало его акцент еще сильнее. —

Если вообще что-то пойдет не так, по вашей вине или нет, вы оба будете пристрелены. Запомните это.

— И никаких шансов, а? Что ж, поступайте, как знаете. — Лангли прислонился к решетке. Было несложно вести себя по-компанейски и непринужденно — теперь уже несложно, теперь, когда это ничего не значило. — Мне просто стало интересно, ребята, вот вы сами, что вы от этого получите?

— Что вы имеете в виду?

— Ну, я так полагаю, вы прибыли сюда вместе с дипломатической миссией, может быть, с более поздней партией. Когда вы попали на Землю?

— Три года назад, — ответил второй охранник. — Обычно межпланетная служба длится четыре года.

— Но это не считая времени на перелет, — подчеркнул Лангли. — С дорогой обратно получается около тринадцати лет. Ваши родители состарились или умерли; ваши девушки вышли замуж за кого-то другого. Там, откуда я пришел, этот срок сочли бы долгим.

— Заткнись! — Ответ прозвучал слишком грубо и немного поспешно.

— Я не подстрекаю вас к мятежу, — мягко успокоил Лангли. — Просто интересуюсь. Предположим, вам очень хорошо платят в качестве, э-э, компенсации?

— За межпланетную службу платят премиальные, — ответил первый охранник.

— Большие?

— Ну...

— Приблизительно так я и думал. Не так чтобы очень. Парни улетают на пару десятков лет. Чтобы свести концы с концами, старики закладывают ферму. Когда парни возвращается, денег, чтобы вылезти из долгов, у них явно не хватает, и они проводят остаток своей жизни, работая на кого-то другого — какого-нибудь банкира, который оказался достаточно ловким, чтобы остаться дома. Богатые становятся еще богаче, бедные — еще беднее. На Земле все это уже было семь тысяч лет назад. Место называлось Рим.

Тяжелые, взмокшие от пота лица — лица флегматичных, туго соображающих, упрямых фермеров — сморщились в поисках соответствующих слов, чтобы дать достойную отповедь, но слов не нашлось.

— Сожалею, — сказал Лангли. — Я вовсе не хотел вас уколоть. Понимаете, я просто любопытный. Похоже, что Центавр скоро будет играть первую скрипку в этой части Галактики, поэтому я должен знать о вас побольше, ведь так? Полагаю, что вы лично рассчитываете на приличный участок земли в Солнечной системе. Но почему вас поддерживает Фрим?

— Фрим является частью Лиги, — заявил один из парней. От Лангли не ускользнула нотка неприязни в голосе солдата. — Они выступают на нашей стороне... просто они обязаны сделать это.

— Но у них есть право голоса, не так ли? Они могут выступить против подобного приключения. Или им пообещали отдать для колонизации Юпитер?

— Они там не смогут жить, — сообщил охранник. — Какая-то разница в атмосфере, по-моему, недостаточно аммиака. В этой системе они не смогут использовать ни одной планеты.

— Тогда почему они заинтересованы в захвате Солнечной системы? Почему они вас поддерживают? Сол никогда не причинял им вреда, а вот Тор совсем недавно вел с ними войну.

— Их разбили, — сказал охранник.

— К чертям все собачьим, а не разбили, сынок. Невозможно разбить планету с единым населением и размерами большими, чем все остальные планеты в системе, вместе взятые. Война закончилась вничью, и ты это знаешь. Готов поспорить, что самое большее, чего способны добиться вместе Земля и Тор, так это установить вокруг Фрима охрану и держать аборигенов внизу, там, откуда они родом. В одиночку же Тор может только идти на компромиссы и при этом держаться за короткий конец палки. Фримане уже выиграли себе очко, вы знаете, на планетах Проксимы нет ни одной человеческой колонии. Поэтому мне по-прежнему интересно, что же такое фримане получат от этого дела?

— Я больше не желаю об этом говорить! — сердито сказал охранник. — Возвращайтесь на место.

Лангли постоял некоторое время, оценивая обстановку. Кроме этих двоих больше солдат в блоке не было. Дверь была закрыта на электронный замок, и Сарис смог бы ее открыть одним усилием воли. Но юноши были доведены почти до состояния истерики, и при первых же признаках чего-то непредвиденного открыли бы по пленникам огонь. Было похоже, что сбежать им отсюда не удастся.

Лангли обернулся к Сарису:

— Ну что, распутал свои мысли?

— Немного. — Холатанин бросил на него сонный взгляд. — Ты можешь быть поражен тем, что я скажу.

— Валяй.

— Я не могу читать в человечес-ском мозгу нас-стоящие мыс-сли, я только ощущаю их прис-сутствие и эмоциональное с-сос-стояние. Ес-сли бы у меня было вр-ремя, я бы знал больше, но у меня не было дос-статочно вр-ремени даже с-с тобой. А вот фр-римане изучают твою р-расу уже очень долго.