Миры неведомые

Склоны окрестных гор постепенно сближались, и в конце концов долина превратилась в ущелье, поросшее кустарником. Подъем был не крут, но профессор стал замечать, что идти теперь труднее. Жара явно усиливалась. Изменилась и растительность. Появились грибы. Да, это были настоящие грибы! Иначе нельзя было назвать эти иногда розоватые, а порой желтые и зеленые растения, напоминавшие огромные булавки. Их высокие стебли, пустые внутри, почти достигали до пояса, а рост профессора составлял 166 сантиметров. Шарообразные шляпки причудливых растений по размерам походили на мелкие арбузы. Когда профессор не без труда отломил одну из них и поддал ногой, она оказалась упругой, как мяч. Если бы не маска на лице, ученый должен был заметить, что грибы и кустарники на Венере издают очень резкий и неприятный запах.

Жара становилась нестерпимой. Профессор чувствовал себя как в бане и буквально обливался потом. Одежда стала противно влажной.

Теперь прогулка уже не доставляла ему никакого удовольствия, но проснулась профессиональная любознательность. Почему здесь была такая высокая температура? Ничто не говорило о вулканических явлениях. Поблизости не было ни кратеров, ни неостывшей лавы. Если бы рядом находился действующий вулкан, то был бы слышен шум, появились облака дыма и падал на землю пепел. Ничего похожего не было заметно вокруг. Растительность имела совершенно свежий вид и явно существовала здесь не первый год. Вода в ручье была прозрачной и спокойно струилась по камням.

Профессор случайно прикоснулся к камню и тотчас же отдернул руку, потому что обжегся. Тогда он опустил пальцы в лужу около ручья и едва не ошпарился. Температура воды на Венере доходит до плюс 40-45 градусов. Человек может выносить подобные температуры, и астронавты даже научились купаться в горячем море, но здесь вода достигала почти точки кипения.

Ученый все еще не мог понять, в чем тут дело, и продвигался вперед, надеясь открыть причину этих странных явлений. Усталость была забыта. Теперь действиями профессора руководили научные соображения. Не жалея костюма, уже порванного в нескольких местах, Шаповалов пробирался сквозь кустарник, хотя и задыхался от жары. Дальше начинался подъем. Ручей в этом месте образовал каскад. Вода падала с высоты одного метра, шумела, и от нее поднималось облачко пара.

Растительность, по-видимому, кончалась. Голые скалы сходились совсем близко. Температура стала почти нестерпимой, однако по-прежнему ничто в окружающей природе не напоминало о вулканической деятельности.

Профессор остановился. Идти дальше было невозможно, может быть, опасно. Ученый задумался, стараясь понять, в чем тут загадка. И вдруг волосы зашевелились у него на голове. Можно было найти лишь одно объяснение: веществами, которые выделяют тепло, не получая его извне, являются в природе только радиоактивные элементы. Неужели эти скалы содержат радиоактивные руды? На Земле нельзя и вообразить что-нибудь подобное, но ведь здесь, в совершенно других условиях, могло быть и так. На Земле соединения радия, тория, урана и других подобных веществ так редки, что ради грамма этих элементов приходится перерабатывать сотни тонн породы. Радиоактивные руды на нашей планете содержат настолько малое количество веществ, выделяющих тепло, что их температура практически ничем не отличается от окружающей среды, а здесь ученого окружали горячие камни. Неужели концентрация радиоактивных элементов может быть в природе такой высокой?

При этой мысли профессору стало страшно. Он знал, как это опасно для жизни человека. Правда, уже были найдены медицинские средства для борьбы с лучевой болезнью, но достаточно ли их будет против такой радиации?

Проклиная себя за неосторожность, астроном наскоро подобрал несколько обломков камней, в изобилии валявшихся под ногами, и поспешно пошел назад, стараясь поскорее оставить вредоносную зону.

Идти было трудно, но на этот раз ученый перескакивал с камня на камень почти с обезьяньей ловкостью. Задыхаясь от бега, весь в испарине, он достиг места, где возвышалась пирамидка из камней, и только тут позволил себе немного отдохнуть. Его томила жажда. Но пить из ручья он уже не решался, так как вода в нем несомненно была радиоактивна. Он вспомнил про флягу и с наслаждением выпил половину содержимого.

Усталое тело требовало отдыха, мускулы болели от непривычного напряжения, однако и здесь, далеко от ущелья, таилась опасность - всюду: в воде ручья, в его каменном ложе, даже в окружающей атмосфере, тоже, может быть, насыщенных разрушительными частицами радиации.

Едва переведя дух, профессор устремился дальше к берегу моря. И только там, когда его разгоряченное тело охладил сильный ветер, он позволил себе отдохнуть по-настоящему.