Миры неведомые

Техник включил, но, к общему изумлению, реле не сработало.

- Попробуйте еще раз, - попросил Ли Сяо-ши.

Техник попытался, но с тем же результатом. Паршин чувствовал себя очень неловко и только пожимал плечами. Ли Сяо-ши оставался невозмутимым.

- Я допускал возможность неудачи, - спокойно заметил он. - Неполадки могут быть в каждом деле. Никогда не мешает лишний раз проверить аппаратуру перед пуском. На вашем месте я бы проверил все лампы… Особенно у приборов аварийного назначения.

В помещении стояла тишина. Все уже поняли, что дело куда серьезнее, чем казалось вначале. Техник сознавал, что сейчас все смотрят на него, смущался и спешил. Наконец он воскликнул;

- Нашел, эта лампа негодная! - Он показал крошечный темный колпачок. - Как странно… - продолжал он. - Даю слово, не далее как вчера все было в порядке…

- Случается! - произнес Ли Сяо-ши, сохраняя бесстрастное выражение лица. - Случается! В конце концов, повреждение лампы происходит мгновенно. Но раз уж мы взялись за дело давайте проверим все подряд.

На помощь пришли другие техники. Неисправные лампы нашлись у восьми урановых блоков и у двух аварийных стержней.

- Ну, вот и хорошо! - сказал Ли Сяо-ши. - Осторожность никогда не мешает…

- Плохо! - пробормотал Паршин. - Мягко сказано! Это грозило серьезной аварией всего реактора.

Присутствующие молчали, не зная, что сказать. Тишину нарушил властный голос Элхаба.

- Начальник стражи! - резко произнес он. - Немедленно поставить часовых у всех дверей и тут, возле приборов. Нести охрану день и ночь!… Продолжим испытание, - сказал он более спокойно. - Назло врагам!

В полной тишине Паршин подошел к пульту и повернул рубильник.

- Я включил моторы, - объяснил он. - Теперь урановые стержни медленно опускаются. Когда они коснутся нижней части блока, начнется ядерная реакция. Прошу следить за сигналами.

С минуту на пульте ничего не изменилось, затем сразу вспыхнуло много зеленых сигнальных лампочек. Через секунду загорелось еще несколько… потом еще… Наконец зеленые огни засветились у всех приборов, связанных с урановыми блоками.

- Цепная реакция началась! - произнес профессор. - Температура в котле возрастает. Скоро будет плавиться висмут. Когда он весь превратится в жидкость, загорится сигнал вот здесь.

Он показал на маленький приборчик слева. Все терпеливо ждали.

- В активной зоне реактора, - продолжал Сергей Васильевич, - температура уже достигла девятисот пятидесяти градусов. Процесс становится все более интенсивным. Подходит очередь наших автоматов…

Послышался резкий щелчок.

- Реле включило регулятор блока номер двенадцать. Там процесс пошел слишком бурно.

Второй щелчок показал, что положение исправлено. Вспыхнула лампочка, сигнализирующая о готовности жидкого висмута. Одновременно загорелся другой сигнал.

- Как только температура жидкого металла достигла заданного уровня, пришел в действие насос, - спокойно, как на лекции, объяснял Паршин. - Теперь расплавленный металл поступает в паровой котел, служащий теплообменником, и вторым потоком идет в пароперегреватель. Пройдет еще несколько минут, и будет включена турбина…

Зрители с волнением ожидали.

- Вот сейчас ядерный реактор достиг заданной мощности, продолжал ученый. - Управление его работой полностью перешло к автоматам. Дело инженера сводится к простому наблюдению.

Потребовалось некоторое время, чтобы процесс парообразования дошел до нужной степени интенсивности. Сергей Васильевич следил за приборами. Неожиданно загорелся яркий красный сигнал справа.

Все тихо ахнули. Кое-кто сделал инстинктивное движение к выходу.

- Ничего! Ничего! - успокоил Паршин. - Вспыхнул сигнал предупреждения, означающий готовность к пуску турбины. Прошу внимания! Сейчас она заработает.

Установилась напряженная тишина. Вдруг до слуха присутствующих донесся тихий звук. Он с каждой секундой становился громче, но скоро замер на определенной ноте и перешел в ровный рокочущий гул.

- Турбина работает! - коротко произнес Сергей Васильевич, но в голосе его слышалось торжество. - Пора перейти в машинный зал.

Гости поспешили к выходу. Просторный корпус, где стояли турбина и Генератор, еще освещало заходящее солнце. Отсюда сквозь огромные окна можно было видеть весь город. Он раскинулся далеко внизу в лучах заката.

Есть своя особенная красота в безукоризненно правильных линиях и формах машин и механизмов. Это красота целесообразности. Внешний вид предмета определяется как логическая необходимость строгими расчетами математики. И чем глубже и совершеннее творческая мысль конструктора, тем выше эстетический уровень его создания.