Миры Айзека Азимова. Книга 11

Это была просто звезда, пока еще тусклая и ничем не выделявшаяся. Фишер потерял бы ее, если бы не сетка, расчерченная радиусами и концентрическими окружностями.

— Ничего особенного, звезда как звезда, — проговорил Фишер, и лицо его приняло привычное уже озабоченное выражение.

Мерри Бланковиц, составлявшая ему компанию возле обзорного иллюминатора, отозвалась:

— Крайл, так ведь это и есть просто звезда.

— Я хотел сказать, что теперь она так близко, но не изменилась.

— Близко — это только так говорится. На самом деле до нее еще одна десятая светового года, а это немало. Капитан осторожничает. Я бы подвела «Сверхсветовой» поближе. Хотелось бы долететь побыстрее. Мне уже не терпится.

— А ведь вы, Мерри, кажется, собирались домой?

— Да нет. Меня просто уговорили. А после вашей речи я показалась себе законченной дурой. Я действительно думала, что нас обязательно отправят в следующую экспедицию. Но вы, спасибо, просветили меня. И мне очень хочется опробовать НД.

Что означают эти буквы, Фишер знал — нейронный детектор. Ему тоже было интересно. Если прибор что-то обнаружит, то этим «что-то» будут не металлы, не скалы, не лед, не какие-нибудь газовые облака…

— А отсюда нельзя попробовать? — нерешительно спросил он.

Она качнула головой.

— Нет, надо подойти поближе. До звезды нам еще шлепать и шлепать. Около года. Но как только капитан удовлетворится сведениями о Звезде-Соседке, которые можно собрать здесь, мы сделаем еще один переход. Так что я надеюсь, что самое большее через пару дней мы окажемся примерно в двух астрономических единицах от Звезды-Соседки. Там я наконец-то смогу приступить к работе. Надоело чувствовать себя балластом.

— Да, понимаю, — сухо отозвался Фишер.

По лицу Мерри пробежало смятение.

— Извините, Крайл. Я имела в виду только себя.

— Ничего. От меня все равно толку не будет, на каком бы расстоянии от нее мы ни находились.

— Ваша работа начнется, когда мы обнаружим разум. Вы наверняка сумеете договориться с роторианами — все-таки вы немного и поселенец.

— Я был роторианином всего несколько лет, — грустно улыбнулся Фишер.

— Но этого достаточно — так ведь?

— Посмотрим… — Он изменил тему разговора. — А вы уверены, что нейродетектор сработает?

— Безусловно. Любое поселение можно будет обнаружить по испускаемым им плексонам.

— Мерри, что такое плексоны?

— Я так назвала комплексы, излучаемые мозгом млекопитающих. С небольшого расстояния мы можем обнаружить даже лошадей, а уж скопление человеческих существ будет заметно даже на астрономических расстояниях.

— Значит, плексоны…

— От слова «комплексы». Когда-нибудь — вот увидите — исследованием плексонов займутся, чтобы не только обнаруживать жизнь, но и изучать глубинное строение мозга. У меня уже и термин придуман — «плексофизиология», а может быть, «плексонейроника».

— Какая разница?

— Действительно. Однако термин позволяет говорить кратко и обходиться без фраз типа «наука, которая исследует связь между тем-то и тем-то». А сказал: «плексонейроника» — пожалуй, так лучше, короче — и все понятно. И сэкономлено время для более важных вопросов. Ну и… — Она смолкла.

— Что «ну и»?..

Мерри быстро заговорила:

— Если я придумаю название и оно окажется удачным, то одного этого мне хватит, чтобы попасть в историю науки. Все будут знать, что слово «плексон» было изобретено Меррили Огиной Бланковиц в 2237 году во время первого сверхсветового полета звездолета «Сверхсветовой». Иначе в историю мне не попасть.

— Мерри, а что если вы обнаружите свои плексоны, а людей там не окажется и в помине? — осведомился Фишер.

— Вы имеете в виду чужаков? О, это будет еще интереснее. Только шансов немного. До сих пор нас преследовали неудачи. Люди надеялись найти примитивные формы жизни уже на Луне, потом на Марсе, на Каллисто, на Титане. И всякий раз безрезультатно. Мы начали даже выдумывать уже просто невозможные варианты: живые галактики, пылевые облака, жизнь на поверхности нейтронной звезды… И все такое прочее. Но нигде жизни не обнаружено. Нет, если мы что-нибудь найдем возле этой звезды, так только людей — я в этом нисколько не сомневаюсь.

— Но ведь плексоны излучаем и мы — все пять членов экипажа? Разве наше собственное излучение не перебьет сигнал, который может обнаружиться в нескольких миллионах километров от звезды?

— Конечно. И это усложняет дело. Поэтому нам приходится тщательно настраивать НД, экранировать его от нашего собственного излучения. Даже крохотная помеха не позволит нам ничего обнаружить. А знаете, Крайл, автоматические НД когда-нибудь станут посылать во все стороны через гиперпространство. Людей в таких автоматических аппаратах, конечно, не будет — одно это позволит производить измерения с точностью на два порядка выше, чем сейчас. Мы обнаружим внеземной разум издалека — не приближаясь к нему.

Появился Сяо Ли Ву. Он неприязненно покосился на Фишера и безразлично спросил:

— Как там Звезда-Соседка?

— Ничего еще не видно — слишком далеко, — ответила Бланковиц.

— Что же, скорей всего, завтра или послезавтра совершим последний переход — тогда и посмотрим.

— Интересно, правда? — спросила Бланковиц.