Мирриэль

Я послушно распахиваю глаза. Вокруг все немного меняется, я же часть всего этого… Все должно измениться, наверное, я вижу себя в каждой травинке, вижу свою тень в порыве ветра, вижу отражение себя в каждом листике на кустарнике, вижу себя в стволах деревьев. Я, я, я…. Я везде и повсюду. Потом смотрю на себя: частью меня становится трава, деревья, вижу ветер, который становится частью меня, это он гонит кровь по моему телу, это ветви деревьев становятся моими пальцами, это зелень травы угадывается в моих волосах, я часть этого, и я всецело вмещаю все это в себе. Хочу заговорить, рассказать учителю, вместо слов слышу щебетание птиц. Я везде и повсюду и весь мир во мне. Удивляюсь такому повороту событий, ведь об этом учитель не говорил, он говорил, что я часть мира, но что мир — часть меня…. Так и должно быть?

— Не спеши разговаривать. Рассматривай все и постарайся теперь увидеть энергию созидания, которая наполняет весь этот мир. Ты трава — вспомни, как энергия пробудила тебя ото сна и заставила расти. Ты ветер — вспомни, как энергия заставляет тебя мчать вперед. Ты — воздух, вспомни, что энергия наполняющая тебя — жизненно необходима всему живому. Постарайся увидеть энергию во всем. Ты сразу узнаешь, что видишь, это сила жизни, энергия будет отливать голубым цветом неба, все будет окутано голубой дымкой, на что бы ты не посмотрела.

Пытаюсь представить. Смотрю, сперва на себя. Да меня окружает ореол, но он не голубой, скорее белый, перевожу взгляд дальше и вижу, что все остается таким же, но вот травинка, частью которой я являюсь покрывается голубой дымкой, дерево, частью которого я вижу себя тоже становится голубым, теряются все остальные краски и цвета, весь мир наполняется голубым сиянием. Оно повсюду, даже дыхание перехватывает. Все это голубое, словно небеса…. Я вижу каждую часть себя, я вижу, как голубой поток толкает сквозь землю очередную травинку, вижу, как голубое марево пробуждает бутоны, я вдыхаю и выдыхаю голубой пар, оно повсюду.

— Судя по тому, как ты удивилась, у тебя получилось, не отвлекайся, продолжай. А теперь, ты как часть целого, можешь попробовать направить всю эту разрозненную силу, на что-то одно. Пробуй, я увижу.

Смотрю, что бы такого сделать, чтобы учитель увидел. Вижу бабочку, она попала в сети к пауку. Надо ей помочь. Я часть этого целого, все эти разнонаправленные голубые потоки…. собираю их, словно цветы в букет, сплетаю вместе, тку из них холст, это уже не дымка, это уже голубое полотно, плотное, кажется, что можно до него дотронуться. Ловлю пролетающий мимо порыв ветра, становлюсь его частью, он становится частью меня, меняю его направление и вплетаю в него свое голубое творение, усиливая его. Я-ветер налетаю на паутину, чувствую ее липкую упругость, сила, что я вложила в ветер такова, что паутинка разрывается от одного моего прикосновения и беспомощными липкими нитями свисает с ветвей, бабочка свободна, мой ветер подхватывает ее и могучим порывом освобождает спутанные крылья.

— Ты все сделала правильно. Сила этой энергии не может быть направлено на причинение вреда живым существам, кем бы они ни были. Только сила во имя жизни. Только спасение. Только жизнь. Убивать сила жизни может только, смешиваясь с другими энергиями, но тебе это неподвластно. Это именно то, что сделали мы, спасая тебя у твоего первого разлома, уничтожили смешением энергий окруживших тебя демонов. Возвращайся, Избранная.

Возвращайся? Рассказал бы еще как… Ну да ладно. Закрываю глаза. Ощущение, что я часть чего-то огромного и сильного не пропадает, пропадает ощущение, что это огромное и сильное — часть меня. Открываю глаза. Я больше не вижу голубого сияния. Стоп. Попробуем вернуть. Вспоминаю, что часть мира — это я. А весь мир — это часть меня. Голубое мерцание возвращается. Отпускаю эти мысли. Не вкладываю в них энергии, не думаю об этом. Мир приобретает свой обычный вид.